Отцовский крест. Острая Лука. 1908–1926. Софья Самуилова
Читать онлайн книгу.
глаголя», – провозглашает вслух:
«ПИИТЕ ОТ НЕЯ ВСИ, СИЯ ЕСТЬ КРОВЬ МОЯ ИОВАГО ЗАВЕТА, ЯЖЕ ЗА ВЫ И ЗА МНОГИЯ ИЗЛИВАЕМАЯ ВО ОСТАВЛЕНИЕ ГРЕХОВ!»
«Аминь. А-аминь», – вздыхает хор.
Отец Сергий не слышит его, не видит, что делается вокруг. Он весь в таинстве, которое вот-вот должно совершиться.
«Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся, яже о нас бывшая: Крест, гроб, тридневное Воскресение, на Небеса вознесение, одесную седение, второе и славное паки пришествие…»
«ТВОЯ ОТ ТВОИХ ТЕБЕ ПРИНОСЯЩЕ О ВСЕХ И ЗА ВСЯ…»
«Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи. И молим Ти ся, Боже наш, Боже наш; и молим Ти ся, Боже наш, Боже наш, Боже наш…» – звучит на клиросе.
Отец Сергий, со словами молитвы, делает несколько поясных поклонов.
Евдоким почти уже не слышит не только пения, но и этих слов; он только чувствует, о чем может молиться священник, приступая к самому страшному моменту, и сам молится о том же.
«Еще приносим Тебе словесную сию и бескровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем (умиляемся), ниспосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия Дары сия…»
Отец Сергий уже поднял обе руки, поднял их и вверх, к небу, и раскинул в стороны, одновременно призывая Бога и открывая перед Ним всего себя, все свое сердце. И, весь охваченный молитвенным порывом, дерзновенно и смиренно просит:
«Господи, иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отъими от нас, но обнови нас, молящих Ти ся».
Глубокий поклон с покаянным вздохом из самой глубины души: «СЕРДЦЕ ЧИСТО СОЗИЖДИ ВО МНЕ, БОЖЕ, И ДУХ ПРАВ ОБНОВИ ВО УТРОБЕ МОЕЙ».
И снова вздымает он вверх обе руки, и снова просит: «ГОСПОДИ, ИЖЕ ПРЕСВЯТАГО ТВОЕГО ДУХА…» «НЕ ОТВЕРЖИ МЕНЕ ОТ ЛИЦА ТВОЕГО И ДУХА ТВОЕГО СВЯТАГО НЕ ОТЪИМИ ОТ МЕНЕ…»
«ГОСПОДИ, ИЖЕ ПРЕСВЯТАГО ТВОЕГО ДУХА…» И опять перемена, и он уже внешне почти спокоен, и уже как будто не он, а Святой Дух водит его рукой, благословляющей сначала хлеб, потом вино в чаше. И почти полным голосом, забыв обо всем, он и Господь одни во всем мире, произносит величественные слова, обращенные к Нему, Стоящему вот здесь, рядом:
«И СОТВОРИ УБО ХЛЕБ СЕЙ ЧЕСТНОЕ ТЕЛО ХРИСТА ТВОЕГО! АМИНЬ».
«А ЕЖЕ В ЧАШИ СЕЙ ЧЕСТНУЮ КРОВЬ ХРИСТА ТВОЕГО! АМИНЬ».
И еще медленнее и благоговейнее движется рука, благословляя «обоя», и раздельно, отчетливо, словно печати кладутся на сердце, звучат слова:
«ПРЕЛОЖИВ… ДУХОМ… ТВОИМ… СВЯТЫМ… АМИНЬ! АМИНЬ! АМИНЬ!»
Все, почти нечеловеческое, напряжение спадает сразу. И снова перед престолом слабый человек – священник, потрясенный тем чудом, которое Господь только что через него «прияти изволил», и вот уже он опустился… нет, не опустился, а рухнул на колени перед Святыми Дарами, со слезами восторга и благоговения: «ПОКЛАНЯЮСЯ ЦАРЮ И БОГУ МОЕМУ!..» «И молим Ти ся, Боже наш!» – последний раз долетает с клироса.
Евдоким не помнил, когда он опустился на колени. Обливаясь слезами, замер он в земном поклоне,