Сговор остолопов. Джон Кеннеди Тул
Читать онлайн книгу.
что я сегодня вечером отправляюсь в кинематограф и должен прибыть в театр ровно в семь, чтобы успеть к мультфильму. Я бы предложил вам немедленно начать подготовку какой-либо еды.
– Я лучше пойду, – сказал патрульный Манкузо.
– Игнациус, ну как не стыдно? – сердито вымолвила миссис Райлли. – Мы с мистером Манкузо тут просто кофий пьем. А ты весь день куксишься. Тебе наплевать, где я деньги искать буду. Тебе наплевать, посадют меня или нет. Тебе на все наплевать.
– Я что – буду подвергаться нападкам в моем собственном доме, да еще и перед посторонним с фальшивой бородой?
– У меня сердце рвется.
– О, вот как? – Игнациус повернулся к патрульному Манкузо. – Вы не будете любезны уйти? Вы подстрекаете мою маму.
– Мистер Манкузо ничего такого не делает, он просто милый человек.
– Я лучше пойду, – извиняющимся тоном повторил патрульный Манкузо.
– А я этих денег достану, – закричала миссис Райлли. – Я дом этот продам. Я продам его прямо из-под тебя, Туся. А сама в богадельню пойду.
Она схватила за край клеенку и вытерла ею глаза.
– Если вы не уйдете, – сказал Игнациус патрульному Манкузо, уже прицеплявшего бороду обратно, – я вызову полицию.
– Он и так полиция, дурашка.
– Это тотально абсурдно, – вымолвил Игнациус и зашлепал задниками прочь. – Я ухожу к себе в комнату.
Он хлопнул за собой дверью и схватил с пола блокнот «Великий Вождь». Бросившись спиной на подушки кровати, он начал рисовать каракули на пожелтевшей странице. Почти полчаса он дергал себя за волосы и жевал карандаш, после чего приступил к сочинению абзаца:
Будь с нами сегодня Хросвита[13], мы бы все обратились к ней за советом и указанием. Из суровости и безмятежности ее средневекового мира один пронизывающий взгляд сей легендарной Сивиллы святого монашества изгнал бы ужасы, материализовавшиеся перед нашим взором в облике телевидения. Если б можно было только совместить глазное яблоко этой священной женщины и телевизионную трубку – притом что оба предмета, грубо говоря, одной формы и устройства, – что за фантасмагория взрывающихся электродов произошла бы тогда. Образы сладострастно вертящихся детей дезинтегрируются во множество ионов и молекул, тем самым производя катарсис, коего трагедия развращения невинных по необходимости требует.
Миссис Райлли стояла в коридорчике и рассматривала надпись «НЕ БЕСПОКОИТЬ», выведенную печатными буквами на листе из «Великого Вождя», прицепленном к двери полоской старого лейкопластыря телесного цвета.
– Игнациус, впусти меня вовнутрь, Туся, – завопила она.
– «Впустить вас вовнутрь»? – отвечал из-за двери Игнациус. – Разумеется, не стану. В данный момент я занят особенно компактным пассажем.
– Пусти меня сейчас же.
– Вы же знаете, что вам входить «вовнутрь» не позволяется никогда.
Миссис Райлли забарабанила в дверь.
– Я не знаю, что в вас вселилось, мамаша, но подозреваю, что вы в данный момент психически неуравновешенны. Задумавшись
Хросвита (Росвита, ок. 935 – ок. 980) – немецкая монахиня, аббатиса Гандерсхеймского монастыря, писавшая религиозные эпические поэмы на латыни и прозаические комедии на христианские темы.