Последний присяжный. Джон Гришэм
Читать онлайн книгу.
работают через день, – хорошо. Жуть! Пища гнилая… И это еще в той части, которая предназначена для белых. Отделение для черных на другом конце – просто одна-единственная камера, длинная-предлинная. А вместо туалета там дырка в полу.
– Думаю, я должен туда заглянуть.
– Это позор для округа, но, как ни печально, и в соседних округах не лучше. Тем не менее есть у нас небольшая камера с кондиционером, ковром на полу, чистой постелью, цветным телевизором и отличной едой. Ее называют люксом, и Маккей Дон сажает туда только избранных.
Я мысленно делал заметки. Для Бэгги это было просто фактом здешней жизни. Для меня – недавнего студента и человека, осваивающего профессию, – сюжетом для журналистского расследования.
– Думаешь, Пэджит сидит в люксе?
– Скорее всего. Его ведь привели в суд в своей одежде.
– А обычно?..
– Обычно подсудимых приводят в оранжевых тюремных робах. Никогда не видел?
Видел. Однажды, около месяца назад, мне довелось побывать в суде, и теперь я вспомнил, что двое или трое подсудимых, дожидавшихся выхода судьи, были в разного оттенка выцветших оранжевых робах, на которых спереди и сзади были надписи: «Тюрьма округа Форд».
Бэгги сделал очередной глоток и продолжил просвещать меня:
– Видишь ли, на предварительные слушания и тому подобные мероприятия подсудимых, если их содержат в тюрьме, всегда приводят одетыми как заключенных. В былые времена Маккей Дон требовал, чтобы они и на суде сидели в тюремной одежде. Люсьен Уилбенкс однажды успешно оспорил вердикт о виновности своего подзащитного на том основании, что из-за оранжевой тюремной робы его клиент заранее выглядел виновным. И он был прав. Мудрено убедить присяжных в невиновности подсудимого, если тот одет как заключенный, а на ногах резиновые банные тапочки.
Я еще раз подивился отсталости штата Миссисипи. Нетрудно представить себе, как чувствует себя подсудимый, особенно черный, в тюремном облачении, предназначенном для того, чтобы бросаться в глаза за полмили. «Мы все еще сражаемся на Войне» – этот лозунг мне не раз доводилось слышать в округе Форд. Стойкость сопротивления любым переменам, тем более тем, которые касались преступлений и наказаний, приводила в отчаяние.
На следующий день около полудня я отправился в тюрьму к шерифу Коули. Под тем предлогом, что мне необходимо задать ему несколько вопросов по делу Роды Кассело, я намеревался, насколько удастся, осмотреть заведение изнутри. Секретарь шерифа проинформировал меня – весьма грубо, – что у его босса совещание. Ожидание меня вполне устроило.
Двое заключенных драили кабинеты. Во дворе еще двое дергали сорняки на клумбе. Я прошел вдоль стены и, заглянув за угол, увидел небольшую площадку с баскетбольной корзиной. Шестеро заключенных топтались в тени небольшого дуба. В окне на восточной стене торчали еще три фигуры, глазевшие на меня из-за решетки.
Итак, в общей сложности тринадцать. Тринадцать оранжевых роб.
Насчет