О, если ты меня переживешь,

      Когда давно истлеет тело это,

      И как-нибудь случайно перечтешь

      Нескладный стих поклонника-поэта, –

      Сравни его с стихом позднейшим века,

      И, хоть он много будет превзойден,

      В нем чтя не рифмы, – сердце человека,

      Который был тобой порабощен, –

      Утешь меня, любовно помышляя:

      «Когда б стихи покойника могли

      Идти за веком, дружбу воспевая,

      Они бы лучших слогом превзошли.

         Но раз, что умер он, я чту искусство

         У стихотворцев века, в нем же – чувство».

      Full many a glorious morning have I seen

      Flatter the mountain-tops with sovereign eye,

      Kissing with golden face the meadows green,

      Gilding pale streams with heavenly alchemy;

      Anon permit the basest clouds to ride

      With ugly rack on his celestial face,

      And from the forlorn world his visage hide,

      Stealing unseen to west with this disgrace:

      Even so my sun one early morn did shine

      With all-triumphant splendour on my brow;

      But out, alack! he was but one hour mine;

      The region cloud hath mask'd him from me now.

         Yet him for this my love no whit disdaineth;

         Suns of the world may stain when heaven's

      sun staineth.

      Не раз я видел, как восход багряный

      Вершины гор властительно ласкал,

      И целовал зеленые поляны,

      И в бледных речках золотом сверкал;

      Иль солнца лик блестящий, ярче злата,

      Покрову туч давал себя затмить

      И, крадучись, незримый, до заката

      Старался взор свой недовольный скрыть.

      Так для меня в час утренний, ликуя,

      Сияло солнце сердца моего, –

      Увы, на краткий час! С тех пор, тоскуя,

      За мглою туч не вижу я его…

      Что ж! Солнце неба меркнет столь бесславно

      Пред тучами: земное –  и подавно.

      Как часто видел я прекрасную Аврору,

      Когда златились вкруг луга, холмы и лес,

      Покорные ее ласкающему взору,

      И рдели ручейки алхимией небес.

      Но тучам вслед, она покорно позволяла

      Топтать в пути свое небесное лицо –

      И, нисходя с небес, позорно укрывала

      На западе во тьме лучей своих кольцо.

      Увы, так и мое светило дня сначала

      Победно надо мной горело и блистало,

      Явившись лишь на миг восторженным очам!

      Теперь же блеск его вновь туча затмевает.

      Но страсть моя за то его не презирает:

      Пусть меркнет солнце здесь, коль нет его и там!

      Как часто по утрам светило дня –

      Вершины гор по-царски украшая,

      И золотя зеленые поля,

      И радугой потоки освещая, –

      Дает внезапно безобразной туче

      Его небесный лик заволокнуть

      И, спрятав от земли свой облик жгучий,

      Незримо к западу