Малышка на биткоин. И другие рассказы. Сергей Коноплицкий
Читать онлайн книгу.
кричал, махал руками, чем невероятно пугал птицу. Она то и дело оглядывалась и норовила изменить направление полета, но Чабескин был тот еще фрукт. Этот парень был что надо. Палец в рот не клади. Своего не упустит.
Эти характеристики Чабескина не оставляли птице никаких шансов, а самое страшное, что он давно уже собирался изменить жизнь к лучшему и ждал удобного случая.
И вот теперь случай летел перед ним, неуклюже взмахивая крыльями. Чабескин улыбнулся. Он вспомнил, как вчера некий человек в сером пальто, которого пришлось четыре раза угостить пивом, уверял Чабескина в том, что человек может летать.
– Смотри сюда! – говорил он. – Птицы летают?
– Летают, – соглашался Чабескин.
– Бабочки летают?
– Летают.
– Сосредоточимся! – собеседник поднял кверху указательный палец и продолжил: – Значит, в природе есть принцип полета, так?
– Ну, есть.
– А теперь сосредоточимся еще раз. Если мы созданы из одного источника, что признают и атеисты, и верующие, значит, этот принцип работает для всего сущего, правильно?
– Не знаю… – замялся Чабескин. Он был достаточно пьян, чтобы согласиться с любой теорией, и недостаточно, чтобы не начать спор.
– Погоди! Ты подумай сам. Птицы и бабочки летают?
– Летают.
– Значит, есть общий принцип летания, понимаешь? Значит, мы тоже можем летать, просто форма летания у нас другая…
– Полета?
– Нет! Не полета, а летания. Понимаешь? Принцип один, а форма разная.
– Не понял.
– Ну, вот есть Пушкин. Его стихи можно слушать, а можно читать. Две формы и один Пушкин. Теперь понятно?
Чабескина вырвало.
Утром он проснулся в дурном настроении. Возле кровати стоял тазик. Рубаха, небрежно кинутая на стул, была вся измята…
Ничего
Боливийский крепыш Дельгадо в детстве был весьма болезненным ребенком. Бывало, выведут его во двор погулять, а он в обморок падает. Или пойдет с ним мама на базар за боливийской селедкой, а продавцы плакать начинают от болезненности его вида. Плачут, рыдают, головы песком посыпают, а ни одного боливиано не уступят.
В школу Дельгадо пошел, но пропускал уроки физкультуры. Когда ему исполнилось 10 лет, на первый юбилей съехались все родственники Дельгадо. Из департамента Потоси приехала тетушка Санчо. Из Бени двоюродный дядя Бернардо, а из Оруро приехал странного вида пожилой человек, назвавшийся дедом Чамба.
Кто такой дед Чамба, никто вспомнить не мог, но из уважения к старшим и страха прогнать настоящего родственника его приняли и поселили на три дня в комнате Дельгадо.
Первые сутки дед Чамба почти не разговаривал. Ложась спать, он хитро подмигнул Дельгадо и, отвернувшись к стене, сразу же уснул. На второй день он участвовал в праздновании дня рождения мальчика и даже произнес какой-то странный тост на древнем языке тупинамба. Мало кто из присутствующих что-то разобрал в речи пожилого