Пронзенный стрелой, умирал Азибек.

      Над ним наклонился седой человек.

      То старец-отшельник в руины забрел

      И полуживого мальчишку нашел.

      Он долго в пещере стрелу вынимал,

      Обследовал рану, мочой промывал,

      Он острым шипом кожу рядом проткнул

      И жилой воловьей края затянул;

      Траву лебеду в порошок истолок,

      Присыпал им шов, завязал узелок

      На чистой повязке, покрывшей всю грудь.

      «Даст Бог – не умрет. Проживем как-нибудь».

      Спокойный старик словно долг выполнял:

      Как мог, терпеливо юнца врачевал.

      И вот легкий вздох – оклемался юнец.

      Поведал старик, что разграблен дворец,

      Султана убили, гарем увезли.

      «Не лги мне, старик! Меня лучше не зли!

      Вези меня быстро к отцу моему!»

      «Глупец, ты не нужен теперь никому.

      Лишь только Аллаху ты чем-то полезен.

      Свой гнев усмири-ка, уж будь так любезен».

      …Вот время прошло, Азибек подлечился,

      И к старцу почтенному так обратился:

      «Послушай, старик, у меня есть родня,

      До них добираться три ночи, три дня.

      Отдай мне коня, проводи к перекрестку,

      Найду там лежащую вражью повозку

      И в ней доберусь до провинции дяди.

      Во время войны он подвергся осаде.

      Прочна его крепость, поеду туда,

      Здесь места мне нет. Все ушло в никуда».

      Старик проводил Азибека с горы

      И больше не видел его с той поры.

      …А путь Азибека был долог, тернист.

      Он к дяде попал как бродячий артист.

      Ведь в крепость такую непросто пробраться,

      Пришлось Азибеку к цыганам податься.

      Они научили его воровать,

      Жонглировать, петь и на картах гадать.

      И вот, когда цирк выступать пригласили,

      Ворота, ведущие в крепость, открыли.

      На площади людной юнец ликовал,

      Он ловкостью рук все сердца покорял,

      Жонглировал факелом смело, отважно,

      Поймал взгляд Паши, восхищенный и влажный.

      Юнца поманив, молвил важный владыка:

      «Ты очень красив. Будешь стражем арыка».

      Одежды парчовые сшил Азибек,

      Теперь он на службе, большой человек.

      Палата с коврами ему предоставлена

      И войско охраны арыка приставлено.

      Он яростно службу свою выполнял

      И тайно о собственной власти мечтал.

      Он стал часто в доме владыки бывать,

      Чтоб тайные прихоти там исполнять.

      Родство своё дяде он позже открыл,

      А тот потрясен был тем, что натворил:

      Аллах не простит нам греховную связь»…

      Он долго обдумывал все, удалясь.

      А утром Паша объявил о решеньи:

      «Сбирайся в дорогу, и без промедленья.

      Тебя отправляю помощником к тестю.

      Пора позаботиться и о невесте.

      Тесть стар и живет он