Радуга и Вереск. Олег Николаевич Ермаков
Читать онлайн книгу.
подумал, что это такая ассоциация с Потоцким, наверное, графом, написавшим роман… «Веселуха»… то есть, ну, «Рукопись, найденная в Сарагосе».
– Найти бы мне здесь фотографию, – вдруг прошептал Косточкин в темноте. Он протянул руку к графину, наполнил стакан, выпил воды.
5. Искатели синагоги
А утром уже, сразу все вспомнив, подумал: «Какую фотографию?»
Этого он не знал.
Просто с тех самых пор, как первый раз, наверное, нажал на кнопку затвора, заразился… Мысль о том, чем он заразился, пресеклась внезапной вереницей кадров из сна.
Ему приснилась сельская дорога, они шли вдвоем с Маринкой… или с Алисой? Или с кем-то еще. В общем, спутница была сначала одной, потом другой, потом третьей. И вот присели на обочине, достали бутыль с квасом, что ли… Павел сглотнул, так ему захотелось прямо сейчас осушить стакан кисловатого резкого хлебного кваса… И девушка собиралась отпить, но на дороге появились прохожие, какая-то семья, мужчина, женщина, ребенок. И ребенок захныкал, увидав бутыль с квасом: «Пить! Хочу пить! Жарко!» Девушка с улыбкой протянула этим людям бутылку. Но Косточкин обратил внимание на то, что вдоль обочины льется ручеек, правда очень тонкий, мелкий, хотя и прозрачный. Если пригоршнями набирать, можно и напиться. И он сказал об этом. Мужчина и женщина внимательно его слушали. Девушка в смущении опустила бутылку. «Глядите!» – вдруг воскликнул ребенок, светловолосый мальчишка. И все увидели, как над ручейком движется в воздухе крупная красная рыбка с большим хвостом-опахалом. Она была величиной с ладонь и не могла, видимо, поместиться в ручейке. Косточкин сразу кинулся к рюкзаку или какой-то торбе, выхватил дрожащими руками фотоаппарат. И это был его старый армейский пленочный фотоаппарат. Из-под кожаного чехла текла вода. Значит, он почему-то намок. Может, до этого Косточкин попал со своей спутницей под дождь. И тем не менее он попытался сфотографировать рыбку. Но все расплывалось. Объектив не фокусировался. И Косточкин не мог поймать видоискателем эту рыбку. Но зато увидел освещенную солнцем голову мальчишки и нажал на кнопку затвора. Досадуя, он принялся открывать фотоаппарат. Вода вытекала на его руки. Внутри оказалась пленка, но это были скорее слайды, скрепленные тоненькими деревянными полосками, как древняя японская книжка. Кадры, хоть и были сырыми, но не пропали. К нему подошли все – женщина, мужчина, девушка, мальчишка – и стали рассматривать слайды на свет. Косточкин и сам с интересом вглядывался в какие-то фигуры, деревья, светящиеся комья…
Ну да! Что еще могло присниться после событий вчерашнего дня.
Хотя – каких таких событий? Косточкин задумался. И усмехнулся. Ведь ничего как будто и не произошло.
Но его уже не оставляло чувство, что прямо сейчас все и происходит. Что именно?
Он подошел к окну. Серое пасмурное утро. Во всем теле и в голове была такая же погода. Хандра, сплин, тоска.
– Вот тебе Лондон, – пробормотал он сипло, прокашлялся,