Лесная Фея. Андрей Куц
Читать онлайн книгу.
Идите, говорю. Сегодня Паша никуда не пойдёт. Весь долгий жаркий летний день просидит в четырёх стенах. Вот вы чего добились. – Она посмотрела на дальнее окно дома: там маячила измождённая физиономия сына. – Он вконец болен, и будет лечиться! Если он будет плохо лечиться, – она опять посмотрела в окно, – или ему ничто не будет помогать, то завтра он поедет в больницу. Ясно вам? А то и "Скорую" вызову, и его увезут – не увидите вы его до самого конца лета!
– А?.. – отважился что-то спросить Валя.
– Что тебе непонятно, мой мальчик? – прервала его строгая женщина, возвышаясь на пороге дома со скалкой в пыльной от муки руке.
Валя осёкся, смутился, но всё же переборол себя и спросил:
– Раиса Ильинична, – обратился он почтительно, – а можно узнать, что именно с Пашей?
– Чего же непонятного? У него – жар, кашель, насморк, хрипы в лёгких. Всю ночь бредил, метался. Сейчас ему вроде как стало полегче. Только это не значит, что всё налаживается, что он пошёл на поправку. Скорее всего, это временное облегчение. Так что худшее может быть впереди!.. Ступайте давайте. А завтра, если всё обойдётся и ему станет легче, заходите, проведайте. Но, думаю, большего не ждите. На гуляния он не пойдёт, с денёк-другой отлежится. Хуже от этого не будет. – Большая муха закружила возле сального и рыхлого от жары лица женщины. Она резко махнула скалкой, и ещё раз, и снова. Послышался звонкий щелчок. Жужжание прекратилось – зашибла Раиса Ильинична навязчивое насекомое, разносящее заразу, не то вусмерть зашибла, не то всего лишь оглушив. Добавила: – Как бы вот только не сделалось ему хуже… как бы не сделалось хуже… – повторила она рассеянно и, повернувшись, скрылась за марлей.
– До свидания… – прошептал Марат.
Мальчики посмотрели на лицо Пашки, плавающее в солнечных бликах за оконным стеклом. Они подняли по правой руке, приветствуя друга, и печально поплелись к калитке: что же им теперь делать?
21
Пашка был напуган словами матери о больнице, ведь тогда он уже не скоро вернётся к своим товарищам и к их общим забавам, к тёплому ветру, под вольные кучевые облака, плывущие в лучезарном небе, к духовитым полям и душным лесам, к поросшим мать-и-мачехой и ракитами берегам Дульки, и к её вяло текущей мутной водице.
Конечно же, он не желал в такое прекрасное лето, в его последний месяц, лежать в больничной палате, пропитанной запахом лекарств. И лежать дома, выздоравливая, он также был не согласен. Нельзя было терять не только дня, а даже часа. Да что там! Невозможно было позволить себе потерю самой малюсенькой минуты, сидя в четырёх стенах.
Пашка злился, досадуя на собственный организм, который оказался совершенно никуда не годным: чахлым, хлипким, малосильным и просто никчёмным! Но разве можно такое изменить? Поэтому он безропотно сносил надзор матери, ожидая, когда же отступит хворь.
Паша весь день коротал в доме, перемещаясь между кроватью и диваном: он спал, смотрел телевизор, пытался читать книжки, из тех,