Марат сидел в проулке между дворами Куропатовых и Анюковых.

      Несколькими минутами ранее, бредя без определённой цели по низам деревни, он был окликнут Анатолием Куропатовым, который прибывал в приподнятом настроении, и, желая выразить имеющуюся в нём благодать, Толя поприветствовал знакомого мальчугана. На что Марат встал столбом и упрямо на него воззрился, словно не понимая, что от него требуется. Тогда Толя чертыхнулся и подался прочь, опасаясь, что всё его хорошее настроение развеется, если он затянет контакт со столь непонятливым мальчишкой.

      "И надо-то было всего лишь сказать: "Здрасти, дядя Толя!" А он – пялится!"

      Рыжий и конопатый Толя, блаженно улыбаясь и массируя своё белое сдобное тело, неторопливо пошёл по тропинке к дому, соображая, чем бы ему заняться по хозяйству.

      Марат же не был столь беспечным: он не хотел упускать внезапно образовавшийся контакт с субъектом, который сам попросился к нему в сети, тем более что субъект имел весьма необычный вид, а значит, он заслуживал особого внимания.

      Марат направился в проулок и приник к забору, наблюдая за рыжим мужиком.

      Толя с ленцой почесал подмышки и сладко зевнул.

      – Чо надо, жена? – обратился он к супруге, которая мыла помидоры в раковине на улице, чтобы после закатать их в банки.

      – Посмотри яички.

      – Ага, ладненько… А где лукошко?

      – На крыльце. Я собиралась сама, но если уж ты изъявляешь желание…

      – Изъявляю. – Толя подобрал лукошко. – Я пошёл?

      – Иди… – Жена оторвалась от помидор, выпрямилась и с некоторым удивлением посмотрела на вальяжно шествующего мужа.

      – Мам, мам! – закричало их рыжее дитя мужского пола, откуда-то взявшись возле раковины.

      – Чего тебе? – пробурчала мать.

      – А что сделать мне? Пошли меня куда-нибудь, – попросил Жорик.

      – Ступай, нарви зелени. Укроп – прям с зонтиками, смородиновый лист, вырви две головки чеснока…

      – Ага-ага, понял, – сказал мальчик и убежал.

      Вода текла из крана. Женщина размеренно двигала руками. Квохтали куры, копаясь под яблоней и вишней. Проголосил петух, и затрепыхал крыльями, отчего поднялись на воздух пыль и пух. Залаяла соседская собака. По дороге прошелестела машина.

      Толя стоял перед курятником – почёсывал бока, щурился на солнце и вдыхал влагу, оставшуюся после утренней грозы, немилосердно смешавшуюся с куриным помётом.

      Под далеко выступающим навесом у курятника, на метровом возвышении были устроены гнёзда, где исправно откладывали яйца курицы. Сейчас там сидела одна небольшая, но очень беспокойная цыпочка. Она поворачивала голову то одним, то другим глазом, рассматривая