О людях и зверях. Никита Андреевич Фухсов
Читать онлайн книгу.
сюда на должность преподавателя кинологических дисциплин, хоть по кинологии я могу сказать только одно: это наука о собаках.
Люди, не стесняясь, засмеялись. Вот оно, то что я говорил: тешатся со зверька. Ну что ж, тогда ловите последнюю вишенку, раз уже мне ни отпуска, ни выходных:
– Если все будет хорошо, в скором времени постараюсь уволиться.
Вдруг выключили звук. Военные застыли, будто время остановилось и с подобным удивлением уставилось на меня.
О, да-а, я никогда не забуду стереотипные печати на их лицах. "А квартиры дождаться? А льготы? Тебя же одевают, обувают! А зарплата! Где ты еще восемь тысяч возьмешь? Или сколько ты там зарабатываешь… Погоди, а пенсия?! Это ж пенсия! В сорок лет уже сможешь заниматься чем угодно! Ну в сорок пять пускай, но это же стаж… Совсем дурак…"
– С центра? – нахмурено уточнил полковник, и тут я развернулся к нему.
– Со службы. Не хочу служить.
Я хотел добавить, что мне здесь не место, но побоялся: умному можно не кланяться, но глупому кланяйся дважды. На всякий случай.
– Присаживайся, Кирилл.
Я не успел сделать шаг, как запели вторые петухи:
– Встать!
Вошел он. Нет, не так. ОНО, но не Стивена Кинга. Глава всех глав, ум всех умов, живот над животами. Мостковский Джабба Хат, подтянувший ремнями выпирающие складки. Он брёл перевальцем неспешно, властно. Сразу вспомнился стишок: мишка косолапый по лесу идет… Только мишки красивее, как по мне. И коренастее.
Мы столкнулись лоб в лоб. Он смотрел на меня как на мушку, севшую ему на нос. Я в свою очередь видел в нем реинкарнацию персидского царя, прослывшим ленивым и жестоким в часы своего недолгого правления. Странно, что его не заносили в класс на носилках четверо солдат, а кто-то из старших офицеров подавал бы ему виноград прямо ко рту, в то время как царь разбивал орехи о пустую голову офицера с другой стороны. О голову Лукавого, скорей всего. Нет, тот лучше подошел бы на роль ступеньки, когда царя начнут опускать.
– Кто это? – спросил он. Не у меня, естественно, – у правой руки.
– Домс, садись быстрей, – велел полковник и я быстро нырнул в свой ряд, понимая, что командиру я запомнюсь. Как и всей части.
Оказалось, он вошел не один. За ним змейкой плелись еще двое: низкий и коренастый, с лицом, будто на него налепили пожеванную ксерокопию Папанова; и высокий расхлябанный, напоминающий брата-близнеца Саакашвили. Схожесть подчеркивали бульдожьи щеки.
Папанов провел меня пристальным изучающим взглядом. Колючим и неприятным.
Меня невольно бросило в дрожь.
– Уважаемые прапорщики, офицеры, – начал Джабба Хат, не удосужившись упомянуть о сержантском составе. – За эту неделю мы справились со всеми запланированными заданиями. Спасибо всем, кто активно участвовал в работе. На следующей неделе мы принимаем экзамены у отдела переподготовки и, если всем удастся сдать их хотя бы на пороговый уровень, мы выпустим сто человек, которые продолжат службу по своим подразделениям.
Командир поелозил кресло, словно ощутил крохотную хлебную крошку.