Совершенство. Клэр Норт
Читать онлайн книгу.
rel="nofollow" href="#n6" type="note">[6]
В тот раз я прямо рыдала.
Люди, влачащие одинокое существование, всегда полны мыслей о том, о чем им не терпится поговорить.
Я открыла было рот, чтобы что-то сказать, но поняла, что говорить мне не с кем. Родители отдалялись от меня, поглядывая за столом неуверенными взглядами, сомневаясь, кто эта девочка, как она здесь оказалась? Оставалась лишь Грейси, моя младшая сестренка, уделом которой были тарелки из фольги, пластиковые ложки и вилки, а все красивые вещицы, которые могли разбиться в ее неловких хватающих ручках, приходилось убирать повыше, куда ей не дотянуться. Я долгое время обижалась на нее, но теперь я сидела у нее в комнате и рассказывала ей о том, что видела во время своих прогулок по Дерби, а она лежала, положив мне голову на колени, пока не засыпала. А я не знала, понимала ли она мои слова, но это не имело значения, поскольку от нее веяло теплом, и она слушала – а именно этого мне и хотелось.
За день до того, как я полностью исчезла из памяти своих родителей, которые оказались самыми последними из забывших меня, я тысячу раз написала свое имя.
Написала губной помадой на стене в ванной.
Написала палочками и камнями на земле в парке.
Написала мелом на улице, чернилами на бумаге, кровью из пореза на большом пальце на окне гостиной и на задней двери. Написала гладкой арабской вязью, на изучении которой в свое время настояла мама, так ее и не освоившая. Я узнала, как мое имя пишется в китайской, коптской, кириллической и японской транскрипции. Я писала его на стенах и полах, на столах и книгах, Хоуп Арден, Хоуп Арден, а чуть позже я писала только Хоуп.
Хоуп.
Хоуп.
Хоуп.
Я писала его на оборотах квитанций и чеков. Я обняла Грейс и заплакала, а она позволила себя обнять, потому что иногда люди делали именно это, а с людьми надо быть терпеливыми. Мне казалось, что монахи повторяли свои молитвы по тысяче раз, и в этом числе было нечто мистическое, что привлекло бы внимание Творца, и когда я закончила, то зашла в гостиную и увидела там сидевших в молчании родителей.
– Эй, мам, эй, пап, – произнесла я, и они оба оглянулись, а потом отвернулись, продолжая обнимать друг друга, словно не уверенные в том, есть ли в этом мире кто-то еще, кроме них. По лицу у отца бежали слезы, но я не знала, отчего, – никогда не видела, чтобы он плакал.
– Я пошла спать, – сказала я в полумрак и телевизору с выключенным звуком.
– Хорошо, дорогая, – наконец-то ответила мама, медленно и растягивая слова. Затем добавила: – Ты еще долго у нас пробудешь?
В ту ночь я собрала рюкзачок, а утром Грейс ухватила меня за ногу ручками, цепкими, как якоря, и мне пришлось высвобождаться силой. Мама была на кухне, папа уже ушел на работу.
– Пока, – сказала я.
Мама посмотрела на меня и, моргнув, прошептала удивленным и испуганным голосом:
– А ты кто?
– Я подруга Хоуп, – ответила я. – Оставалась у нее ночевать.
Молчание.
Мама, застывшая в дверях кухни со стекающими между пальцев струйками белка из разбитой яичной скорлупы.
– А кто такая Хоуп?
– Прощайте, –