Власть женщины сильней. I. Елена Ильинская
Читать онлайн книгу.
синьора.
Отец учил в любой ситуации оставаться предельно вежливым. Это, говорил он, сбивает врагов с толку. А еще, однажды синьор Перетти сказал, что лучшее средство от обморока – боль. Если вдруг не оказалось под рукой нюхательной соли. Бенвенуто нахмурился, решая куда лучше уколоть Сикста.
«Лучший способ вернуть сознание – боль», – давным-давно учил епископ Перетти рыжую воспитанницу, но она так и не поверила в это, а не поверив – забыла. Сейчас воспоминание вспыхнуло искрой в сознании, и маркиза почти сразу поняла, что собрался делать мальчик-епископ.
– Однажды я вогнала иглу под ноготь, когда вышивала. Так больно мне не было никогда в жизни, – задумчиво, словно сама себе проговорила она.
При первых звуках голоса женщины Бенвенуто повернулся к ней. Когда до мальчика дошел смысл сказанного, глаза его распахнулись от изумления. Он резко отвернулся, зажмурился и воткнул иглу.
То, что произошло дальше, слилось в единое движение. Укол пришелся в предплечье, ближе к внутренней стороне руки. Перетти содрогнулся всем телом. И вот уже Бенвенуто лежит на спине, прижатый дикой силой к полу, а над ним полыхают бешенством глаза отца.
– Нет! – прежде, чем отзвенело эхо вырвавшегося у женщины крика, она, словно кошка, метнулась к лежащим на полу мальчику и мужчине, всем весом своего тела и силой инерции броска стремясь оттолкнуть Папу от распластанного на полу ребенка. – Не трогай его!
Боль от укола уже проникла в сознание Перетти, и, застывшая от манипуляций иезуита, багровая пелена начала спадать. Взгляд постепенно прояснился.
– Господь всемогущий… Бенвенуто, мальчик мой… Ты цел?
– Да, отец, – настороженно, высоким голосом ответил епископ и шевельнул плечами, которые все еще удерживал Папа.
Перетти сгреб в охапку мальчика и попытался встать, но страшная слабость и головокружение едва не бросили его обратно. Феличе замер, тяжело дыша, но не выпуская сына из рук.
Глаза женщины, смотревшей на эту сцену, застилали слезы. И еще ощущение, заставлявшее неметь пальцы, сжимало горло и холодом охватывало сердце – у этого ребенка есть отец, но уже никогда не будет матери. В этих отношениях ей нет места. И вряд ли будет. Юлия понимала, что время отсчитывает последние секунды тишины, возможности видеть своего сына и его отца вместе, чувствовать, насколько они близки друг с другом, и вопреки разуму быть почти счастливой. Сейчас Папа поймет, что они с Бенвенуто в комнате не одни. Не желая быть застигнутой за подглядыванием, Юлия шагнула к столу, дотянулась до пузырька с противоядием, оставленным монахом.
– Вы можете отпустить меня, Святой Отец, – проговорил Бенвенуто. – Я сам.
– Ты точно в порядке, Венуто? Я ничего тебе…
– Нет! Со мной все хорошо.
Перетти привстал на одно колено, усадил на него мальчика, но выпустил его только убедившись, что у того все цело. Следующим усилием Перетти поднялся на ноги. К общей