Спартак. Том 2. Рафаэлло Джованьоли
Читать онлайн книгу.
втайне от Спартака разбили для него палатку, достойную вождя. В столь торжественный для восставших день решено было устроить в этой палатке чествование Спартака; на празднестве должны были присутствовать десять начальников легионов, три помощника вождя и начальник конницы.
Чествование должно было быть скромным, чтобы не вызвать неудовольствия Спартака, который всю жизнь, с самых юных лет, был умерен в пище и воздержан в питье и до сих пор чуждался шумных и пышных пиров, но не из-за того, что хотел поддержать свою славу знаменитого полководца, а просто потому, что по своему характеру и привычкам не был расположен к кутежам и бражничеству.
Приглашенные воздержались поэтому от обильных яств и чрезмерных возлияний, хотя это шло вразрез с аппетитами большинства гостей, – Эномай, Борторикс, Вильмир, Брезовир, Рутилий и многие другие охотно попировали бы без всяких запретов. Однако за столом царило сердечное, дружеское веселье, шла искренняя и задушевная беседа.
В конце трапезы поднялся Рутилий, держа в руке чашу пенящегося цекубского вина. Приглашая товарищей последовать его примеру, он высоко поднял чашу и громко воскликнул:
– За свободу рабов, за победу угнетенных, за храбрейшего и непобедимого императора нашего – Спартака!
И он осушил чашу до дна под рукоплескания и возгласы товарищей, последовавших его примеру; один только Спартак едва пригубил вино.
Когда утих шум рукоплесканий, Спартак тоже высоко поднял чашу и выразительным, сильным голосом произнес:
– В честь Юпитера Освободителя! За чистую, непорочную богиню Свободы! Да обратит она на нас свои божественные очи, да просветит нас и окажет нам покровительство. Пусть будет она нашей заступницей перед всеми богами, обитающими на Олимпе!
Хотя галлы и германцы не верили ни в Юпитера, ни в других греческих и римских богов, они все же осушили свои чаши. Эномай произнес тост, испрашивая помощи Одина, а Крикс – благоволения Геза к войску и святому делу гладиаторов. Наконец уроженец Эпира, Фессалоний, который был эпикурейцем и не верил ни в каких богов, поднявшись в свою очередь, сказал:
– Я отношусь к вашим верованиям с уважением… и завидую вам… Но не разделяю их, потому что боги – это вымысел, порожденный страхом черни, – так гласит учение божественного Эпикура. Когда нас постигают великие невзгоды, неплохо прибегнуть к вере в сверхъестественную силу и черпать в этой вере бодрость и утешение!.. Но когда вы убедитесь, что природа сама все творит и уничтожает, во всем обходясь только своими собственными силами, не всегда нам известными, то разве возможно верить в так называемых богов? Разрешите же мне, друзья, восславить наше святое дело, согласно с моими представлениями и убеждениями.
И, помолчав с минуту, он сказал:
– За содружество душ, за неустрашимость сердец, за мощь мечей в лагере гладиаторов!
Все присоединились к тосту эпикурейца и осушили свои чаши; затем снова сели, продолжая веселую, оживленную беседу.
Мирца