Миквархар. Кёнигсберг дуз пуа. Альтернативно-историческая проза. Константин Зарубин
Читать онлайн книгу.
выдвинул один из ящиков стола, вынул оттуда пресс-папье, шахматную доску и ломоть заплесневелого сыра, повертел сыр в руке, ещё порылся в ящике, вытащил потёртую папку, взял из неё лист бумаги, в верхней части которого были изображены раскинувший руки мускулистый мужской торс и восхищённо глядящая на него женская головка, обмакнул перо в чернильницу и написал «Сим удостоверяется, что отставной артиллерии мл. унтер-офицер, уроженец села Волышова Порховского уезду Псковской губ. Савелий Кутузов, состоя будучи на должности Спасителя У».
– Тьфу ты, скотина, чернила вышли, – сказал вице-председатель, одним глазом заглядывая в чернильницу.
– А много ишшо писать-то? – вежливо спросил условно грамотный Савелий.
Вице-председатель задумчиво посмотрел на написанное. Потом на Савелия. Потом снова на написанное.
– Да не, – сказал он наконец. – Всё, почитай, на месте. Вот печать только приладим.
Получив рекомендательную бумагу с огромной гербовой печатью Общества, Савелий горячо поблагодарил вице-председателя и откланялся. Дома он немедленно погрузил в телегу жену и пожитки и стал прощаться с Гордеем. Казённая бумага наполнила его решимостью.
– Ну, с Боженькой. А то подождал бы, пока Маруська разродится, – сказал Гордей.
– Да уж лучше с брюхом ехать, чем с дитём, – поспешно заметила жена Гордея.
Она давно собиралась поселить в каморку своего младшего брата.
– И то верно, – искренне согласился Савелий.
Так прадед Михаил поехал появляться на свет в блистательный Петербург, где вызревали Серебряный век русской поэзии и революционная ситуация.
Даже если вы не бывали в Псковской области, вам, верно, хватит силы воображения представить, какие там дороги сейчас и какими они были в 1895 году, так что особой нужды их описывать я не вижу. Если бы случился тогда дождливый август или если б телега, на которой ехала чета Кутузовых, двигалась по ухабам быстрее, чем она двигалась, прадед Михаил вынужден был бы родиться раньше положенного и, как все недоношенные дети, мог бы стать великим полководцем или учёным – если бы сразу не умер. Но дожди не шли уже недели две, а лошадёнка Савелия была немолода и переставляла плохо подбитые копыта со скоростью 4,1 километра в час. Это не оставляло прадеду Михаилу никаких шансов на величие. Маруся комфортабельно сидела среди котулей и соломы и вполголоса мурлыкала польские народные песни. Савелий большую часть времени дремотно покачивался взад-вперёд, вяло сжимая в руке вожжи и жуя потухшую самокрутку. Мимо проползала скромная российская природа и многочисленные деревни и сёла, большинство из которых к настоящему времени полностью обезлюдели и заросли крапивой, лопухами и люпинами. Ещё мимо проплывали поля и покосы. На их месте позднее тоже выросли люпины или смешанные леса, ещё позднее поваленные и местами никуда не вывезенные в связи с непреодолимыми трудностями транспортировки.
Учитывая