Доктор поднял стопку, понюхал алкоголь. Поразмыслил, пить или не пить, и услышал:

      – Эй, Бу, вон твой сюрприз. Как ты уже догадался, но тем не менее…

      Друзья уже накатили. Прокурорский задумчиво жевал лимон, а бизнесмен показывал врачу на книжный шкаф. Андрей Васильевич отставил стопку. Три полки были заставлены книжками разного размера и вида. Бутербродов наугад вытащил одну, «Сказание о земле Сибирской». Открыл, удивлённо присвистнул:

      – Тысяча девятьсот первый год выпуска!

      – Обещаю подарить любую книгу. Как библиофилу.

      – Библиофил – это ценитель и собиратель редких книг, – ни к кому не обращаясь, как бы разговаривая сам с собой, вымолвил прокурорский.

      – Выбирай, друг.

      Барин от души хлопнул Андрея Васильевича по спине и отошёл к столу, чтобы налить по второй.

      Ценитель редких книг в раздумье провёл пальцами по ряду корешков, выбирая, какой томик взять. Один из корешков завибрировал под пальцами, переливаясь зелёными полосами. Бутербродов озадаченно нахмурился и аккуратно вытащил книжицу с полки. Чёрная обложка замерцала изумрудным переливом ещё ярче.

      – Чёрт возьми! – удивился библиофил и открыл книжицу. Так-так-так… Страницы испещрены непонятными значками.

      – Ни буквы, и не иероглифы, – пробормотал Андрей Васильевич, вовсю глядя на изумрудное мерцание. – Ну и фейерверк!

      По чреслам разлилось нетерпеливое волнение. Такое чувство возникает, когда видишь и хочешь девушку на первом же свидании. В ушах вдруг зазвучали сладострастные женские стоны… Но тут на плечо врача легла рука Барина.

      – Нашёл эксклюзив? – спросил он.

      Фейерверк испарился вместе со стонами.

      – Что за книга?!

      Андрей Васильевич показал томик.

      – А я хрен ведаю! – изрёк Барин. – Я тут грамотно всё расставил, но не изучал… Библиотека эта для престижа, статуса… Ну, знаешь.

      – Книга не имеет ни начала, ни конца… – возбужденно говорил Бутербродов, листая томик. – И даже названия нет. Сплошные ровные ряды тарабарских значков. Видишь?

      – Вижу! – покивал Барин без особого интереса. – Берёшь её?

      – Похоже на зашифрованные записи, – не унимался ценитель редких книг, ощупывая страницы. – Чем-то похожим писали древние алхимики и члены масонских лож. Заметь, книга рукописная, а обложка и листы – будто из магазина.

      – Возможно, грамотная самоделка, – зевнул Барин. – Кто-то купил бумаги, исписал её абракадаброй, понятной лишь посвящённым, взял обложку и всё аккуратно склеил. Быть может, дед сам… – Хозяин дома замялся и интимно шепнул: – Знаешь, мой дед был чокнутым!

      – Не знаю, но верю, – машинально ответил библиофил.

      – Ребята, коньяк стынет! – раздался голос прокурорского,