Через три минуты, Андрей Васильевич без стука ворвался в кабинет с табличкой «Главный врач Репнин А. И.» и без приглашения опустился на гостевой стул.

      Главврач, толстый седой мужчина в очках, повел удивленно бровью. Конечно, врач врачу «свой» человек, но без стука входить к Аниките Ивановичу могли только жена и дочка, и все в поликлинике об этом прекрасно знали.

      Бутербродов глядел на начальника, не видя, точнее, смотрел сквозь него.

      – Вот что, Андрей Васильевич… – Репнин поднял и тут же опустил трубку зазвонившего стационарного телефона. – Из области спустили распоряжение. Необходимо от нашего города выделить одного врача для делегации, которая поедет в Германию для обмена опытом.

      Доктор слушал с застывшим лицом. Его мысли явно блуждали далеко от Германии.

      – Ты здоров? – на всякий случай спросил Репнин.

      – Да, – успокоил Бутербродов ровным голосом.

      – Видок у тебя неважнецкий! – не поверил начальник. – Не выспался, что ль?

      Бутербродов неопределённо мотнул головой, всей «мимикой тела» натурально крича: «Отвали!», но Репнин по квалификации был педиатром и не въехал.

      – Ну вот, парень… Я наметил для обмена опытом тебя, как лучшего в нашем городке специалиста. Немецкий знаешь?

      – Нет, – тем же ровным тоном ответил гинеколог. В глазах его отразилась почти случайная мысль, вынудив добавить: – Я в школе английский изучал.

      – Надо выучить, хотя бы на бытовом уровне, – распорядился Аникита Иванович. – Айн, цвайн, гебен зе битте… Да что с тобой, Андрей?!

      Заграничная поездка «на халяву» – это мечта любого нормального человека. Не всем же повезло родиться красивыми девушками с блядским образом мышления! Репнин не столько недоумевал, сколько негодовал: он думал, его будут обнимать в благодарность за широкий жест, а его посылают…

      – Аникита Иванович, а что такое неразменный рубль? – вдруг спросил Бутербродов.

      – Ч-что, твою мать?!

      – Понятно… – проворчал гинеколог и поднялся. – Ну, тогда я пойду.

      И ушёл.