Вернемся, однако, в Past Continuous, в прошлое продолжающееся. За столом, оказавшись между сообразительной хозяйкой и вновь обретенной неуловимой врачихой, я продолжаю на последнюю обижаться, старательно уклоняюсь влево, адресуя свои пошлые мадригалы Лене. Тут появляется пара новых гостей, в структуру застолья внедряются кухонные табуретки, в результате чего моя близость с Делей становится довольно интимной. Бедро к бедру – тут уже для молчания просто не остается места.

      – Может быть, ты наконец мне что-то скажешь или считаешь неприличным со мной даже разговаривать?

      Напоминаю про Шереметьево. Деля заливается довольно громким, не лишенным вульгарности хохотом:

      – Да это же была Ангелина, моя сестра. Она преподает русский язык в Клагенфурте.

      Вот оно что! Есть учительница в школе, а от кори нас лечит ее близнец! Черт возьми, если бы я простейшим образом обратился к даме в аэропорту по имени и отчеству, недоразумение тут же бы прояснилось. Прав был Александр Александрович Реформатский{78}, который никогда не говорил просто «Здравствуйте!», а всегда добавлял: «Иван Иванович» или там «Марья Ивановна». Вежливость, помимо прочего, способствует коммуникативной ясности.

      Для дальнейшего выяснения отношений выбираемся в коридор, потом на лестничную площадку. Она начинает нервно курить, а я продолжаю допрос:

      – И все-таки почему ты исчезла? Ведь если бы я сегодня случайно здесь не оказался…

      – То ни с чем бы и остался. А так у тебя снова появляется маленький шанс.

      Столь нагло со мной еще никто не разговаривал. Вербальные аргументы у меня исчерпаны, и мы начинаем целоваться. Это внове, поскольку при первой встрече такого не было.

      – Коньяк у тебя, конечно, наготове?

      – А вот и нет: только водка.

      – А я-то думала, что ты ждешь меня в любую минуту, смотришь в окно…

      Действительно ждал, но не признаюсь ей ни за что. И «Греми» недопитый, как драгоценную реликвию, храню: граммов сто пятьдесят в той бутылке еще осталось.

      Ненадолго возвращаемся в компанию. Сьюзен, тщательно пряча изумление и любопытство, тактично спрашивает:

      – Мне, наверное, сегодня лучше переспать у Лены?

      – Переночевать, Сьюзен, – так будет правильнее по-русски. А переспать – это я кое с кем сегодня попытаюсь, хотя ни в чем не уверен: возможны любые выкрутасы.