.
Читать онлайн книгу.
Пруды, Патриаршьи Пруды… Где я об этом читал? Улица Большая Садовая, дом 10… Вспомнил! – Нуарб хлопнул себя по лбу. – Это же Мастер и Маргарита… дом, в котором отстреливался кот Бегемот…
– Да, это так. Когда-то мой отец был очень дружен с Булгаковым, который с 1921-го по 23-й год снимал у нас квартиру… В его романе она проходит, как квартира 302-бис… Писатели так поступают часто – какую-то деталь берут из реальной жизни, вплетают в сюжет и это усиливает эффект восприятия… Но дело не в этом, надеюсь, у меня еще сохранились какие-то связи и, возможно, я помогу тебе с устройством…
– Спасибо, Казимир Карлович, за заботу, но обещать не могу. Во-первых, до звонка еще далеко, а во-вторых, жизнь так складывается, что не всегда приходится идти прямыми путями…
– А вот это зависит только от нас. В тебе живет инстинкт понимания живописи, прекрасного, ты восприимчив к возвышенному… Однажды я наблюдал, с каким интересом ты смотрел в альбоме на картины великих мастеров. Ты просто глазами пожирал их! А если бы ты увидел оригиналы… Это не поддается представлению. И заметь, каждое произведение искусства имеет свое эхо. Если оно возвышенное и доброе, то и эхо у него такое же… Темное и недоброе, наоборот, оборачивается для всех темнотой и разрушением… Впрочем, пока это трудно осознать, но не исключаю, что наступит момент, когда ты со всей очевидностью в этом убедишься.
– В третьем классе я занимался в кружке рисования и однажды на каком-то южном курорте заходил в музей, видел картины Айвазовского…
– Значит, это была Феодосия… В тумбочке возьмешь мой эскиз… «Черный квадрат»… Но я не хотел бы, чтобы памятью обо мне осталось это. Отнесешь его в котельную и бросишь в огонь, от греха подальше…
– С этим не будет проблем, только я не понимаю…
– И не надо, сделай, как говорю, это моя обязательная просьба…
Около десяти вечера заявился старлей и принес все документы и пропуск, помеченный завтрашним днем. Позументов держал его в руках и не испытывал абсолютно никаких эмоций. Характеристика положительная, справка об освобождении, денежный начет… Конечно, маловато, но на первое время хватит…
Потом было что-то вроде собрания. Зеки обступили Маэстро, и каждый пытался сказать ему что-то ободряющее. Остап попросил позвонить с воли матери, которая уже полгода не отвечает на его письма. Другой заключенный дал Позументову письмо для отправки в Генеральную прокуратуру, ибо, как ему кажется, все его обращения в нее где-то по дороге теряются… Обменялись адресами, телефонами, которых за давностью лет у многих просто уже не было… Пустой ритуал… Абсолютно пустой, ибо утром, когда с вещмешком, в бушлате и в шапке-ушанке, тесемки которой были завязаны под подбородком, поскольку лагерный градусник показывал ниже 30, Позументов прошел все процедуры на КПП и вышел во двор, где его ждал старенький с обледеневшим кузовом ЗИЛ, все и случилось.
С помощью Нуарба и Остапа он уже переваливался в кузов, когда неожиданно руки и ноги его обмякли, и поддерживающие его зэки вдруг невольно ощутили тяжесть неподатливого