Рука Москвы. Записки начальника внешней разведки. Леонид Шебаршин
Читать онлайн книгу.
ни радости, ни удовлетворения.
Предложение поехать резидентом в Тегеран я воспринял как спасение и начал энергично готовиться к командировке. Прежде всего, разумеется, книги по Ирану. Их оказалось немало, и я впервые почувствовал, насколько близок Иран России и насколько прочно связала эти две страны история. Понимая, как осложняет работу незнание языка в стране пребывания, взялся за фарси. Грамматика этого языка оказалась достаточно логичной и не слишком сложной. Ко времени отъезда мне удавалось с некоторым трудом разбирать газетные тексты, затем стал воспринимать передачи новостей по радио и телевидению. Для активной самостоятельной работы этого было явно недостаточно, но практическую пользу занятия языком принесли. Пока я занимался подготовкой к отъезду, шах Мохаммед Реза Пехлеви бежал из страны, в Тегеран возвратился имам Хомейни. Исламская революция была в полном разгаре.
Наконец срок вылета намечен. Состоялись последние беседы в Управлении кадров КГБ, административном и международном отделах ЦК КПСС. Это обычный набор наставлений, обязательных для каждого отъезжающего резидента. Нашу службу лишь условно можно назвать секретной – так много чиновников партийно-государственного аппарата нас контролируют и наставляют.
В последние дни апреля вызван на беседу к секретарю парткома КГБ Гению Евгеньевичу Агееву. Разговор идет обычным чередом, на стандартные вопросы даются стандартные ответы. Это ритуал, соблюдаемый обеими сторонами.
«А в театр вы ходите?» – спрашивает Агеев. Это тоже часть ритуала. Кто-то из высокого начальства когда-то установил, что каждый культурный человек обязательно ходит в театр, а сотрудник КГБ должен быть культурным.
Утратив на мгновение бдительность, говорю: «Нет, не хожу!» Собеседнику ситуация непонятна: «Конечно, времени не остается на театр». – «Нет, время есть. Я просто не люблю театр!» Можно было подумать, что я признался в нелюбви к социалистическому реализму или чему-то другому, что должно быть дорого сердцу каждого коммуниста, настолько мой ответ изумил партийного секретаря.
Затухающий было разговор оживился, мне прочитано наставление по поводу необходимости быть в курсе культурной жизни, знать нашу повседневную действительность.
Не успел я приехать из парткома на Лубянке в ПГУ, как недовольный голос Крючкова спросил по телефону: «Что это вы там наговорили?» И я был срочно отправлен в Баку и Ашхабад для познания советской действительности и знакомства с азербайджанскими и туркменскими коллегами.
Оба эти города и люди, живущие в них, показались мне очень привлекательными. Воистину нет худа без добра.
В августе – сентябре 1978 года ПГУ пришло к выводу, что дни монархии в Иране сочтены. Прогноз подтвердился, произошла исламская революция. В движение пришли огромные массы народа, жесточайшая деспотия сменилась анархией, фактическая власть перешла в руки вооруженных, соперничающих между собой группировок самой различной ориентации.
Оправлялись