Хохот Демиурга. Плаха и Веха. Максим Шешкаускас
Читать онлайн книгу.
бутылка дешёвой водки. Влево по обводному каналу – гостиница. Снимаю однокомнатный номер. В кедах на кровать. Замечаю, что в нескольких местах оцарапал руку. Пью из горла, хотя достаточно опьянен случившимся.
Яд слов, яд других жизней… Черпать опыт из чужих мыслей неправильно, обречено на неудачу, смертельно… Следовать шаблонам – программироваться на неудачу… Яд в словах, коллективное уничтожение мира… Тщетная надежда, что подскажут как надо: жить, думать, делать. Вера в пророков и непонимание, что они отличаются от остальных лишь тем, что им хочется высказаться. У каждого своя правда, и ей надо следовать.
***
…Яд в словах, коллективное уничтожение мира…
Как только осмыслил, что старение меня больше не донимает, я пробовал искать успокоение и ответы в книгах.
Прочитал противоположные, исключающие одна другую концепции, советы, как правильно жить и как следует умирать. Увидел громадное количество чужих страхов, с которыми авторам страшно находиться в одиночестве и о которых им требуется поговорить. Наслушался пошлостей о доброте и сострадании…
Нелогичные цепочки умозаключений, когда повествователь сам не понимает, о чём говорит. Когда автор не чувствует свою вроде бы правильную мысль… Или чувствует, но биография говорит, что он ей никогда не придерживался…
И из всего этого оседает в памяти, паразитом живёт в подсознании лишь то, что каким-то образом оправдывает, утешает, уютно сопутствует существующим в тебе мыслям.
Единственная мысль, нашедшая отклик во мне: мир – игра бурлящего разума. Мира нет – это иллюзия, созданная из слова. Но произнёсшего это стоит линчевать первым – какое кощунство выражать эту мысль словами, ибо выраженная, она теряет смысл. Не поучает мудрости, а травит бытием.
Мира нет, и так должно быть!
Жизнь должна быть проста и гармонична! Словно её нет… Жизни нет.
А как же Господь?
Допитая бутылка выскальзывает из руки и со звоном падает на кафель…
Засыпаю, наполняя гостиничный номер перегаром.
***
Сухо во рту, нечем дышать – в царстве мёртвых нет кислорода. Писака стоит передо мной, улыбаясь:
– Уже двое. Жаль, не могу насладиться немного улучшенным миром. Просто анекдот!
Осматриваюсь, ничего и никого, кроме писаки, не вижу. Чувствую, как пульсирует рана на руке.
– Что ты мне привил? – спрашиваю.
Прыскает смешком:
– Да что я привить-то мог? Я ведь мёртвый. Анекдот! Так, покусал немного.
– Я сплю? Тогда почему после прошлой встречи рана перенеслась в реальность?
– «Кошмар на улице Вязов» видел? – зубоскалит писака. – А вообще, тебе лучше знать о своих язвах.
Испуг пронзает порывом холодного ветра. Наверное, из-за того, что нахожусь во сне, страх ощущаю чем-то физическим.
– Третий раз видимся, – мог бы и имя спросить…
Молчу.
– Знакомиться будем? Тебя лучше Вехой звать, так?
– Не должен ли ты третий, седьмой