Сборы были недолгими. Девушка рассеянно наблюдала, как Мирослав укладывает вещи. Рюкзака у них было два, причем один появился, пока Ромашка спала, уже наполненный и неудобно большой. Заглянуть внутрь без спросу было неудобно, а поинтересоваться, что в нем, девушка не успела.

      Директор музея проводил своих гостей по узкому лазу. Обняв на прощание и Ромашку, и Мирослава, Анатолий Вергаров закрыл за ними тяжелую дверь потайного хода. Беглецы оказались в круглом бетонном тоннеле. Спустя полчаса пути, луч карманного фонарика утонул в темноте нового тоннеля, высокого и широкого. Ромашка не удивилась, увидев рельсы.

      – Метро? – спросила она шепотом. – А как же мы пойдем? Вдруг поезд?

      – Эта ветка не работает, – объяснил Мирослав. – В прошлом году ее затопило, ремонт до сих пор не окончен.

      Алек вышел из темноты прямо перед ними, взял у Мирослава тот рюкзак, что был поменьше, и молча повел за собой.

      Ход закончился в подвале обычного жилого дома. Выйдя на улицу, они побежали темными дворами, и Ромашка, как ни старалась, не могла понять, в какой части города находится. По дороге к ним присоединились еще человек десять, среди которых девушка увидела Артура и других новых знакомых. А потом ее посадили на мотоцикл позади Алека. Ромашка изо всех сил вцепилась в куртку парня и зажмурилась.

      Ехали недолго, но девушка все боялась, что вот-вот свалится, и, когда мотоцикл, наконец, остановился, не сразу разжала онемевшие пальцы.

      Ноги шли сами, и Ромашке порой казалось, что она не участвует в происходящем, а наблюдает со стороны. Когда Мирослав ободряюще сжал ее руку, девушка лишь на миг подняла на него взгляд и отвернулась. Теперь она смотрела только вперед, и когда в просвете между домов увидела широкую улицу, сразу поняла, что это Кольцевая.

      Заговорщики спустились в подземку и вынырнули на другой стороне дороги. Увидев прямо перед собой ничем не скрытую, уходящую вверх темную громаду стены, Ромашка вздрогнула – так близко к стене она еще не подходила, хотя и жила в двух шагах… Девушка не сразу заметила, что за руку ее держит уже не Мирослав, а курносый Алек.

      В крайних домах города лифты к последним этажам не поднимались, а останавливались на четвертом сверху. Там же располагались лифтерская будка и небольшой чердак, но оттуда вела не на крышу, и, как правило, была заперта. Открывали ее только люди в военной форме: трижды в сутки, когда сменялся караул. На этом чердаке обычно никто не задерживался, но сегодня день