Над рекой туман белёсый

      Растворялся на заре,

      За рекой видны покосы,

      Словно дюны в янтаре.

      Ах, какие утром росы

      Благоденствуют в траве!

      Дед сидит, молчит, вздыхает,

      (Здесь сидел он и вчера),

      Фронт и юность вспоминает,

      У землянки вечера.

      Вылетали – не прощались,

      Отбомбив и отстреляв,

      В часть родную возвращались

      На цветущий луг из трав.

      Часто тут же засыпали,

      «Утонув» в густой траве.

      Боевых друзей теряли –

      «На войне, как на войне».

      Павших молча поминали,

      Выпивая по сто грамм.

      Смерть «гуляла» под винтами

      Рядом с жизнью – пополам.

      Выжил дед, и орден дали,

      А к нему ещё медали:

      За бои и за таран.

      Помнил дед, как в серой вате,

      Свет померк – земля горит,

      Пулемёт заглох некстати,

      А в пристрелянном квадрате –

      Чёрной тенью – «Мессершмитт».

      Дальше деду позабылось,

      На глаза наплыл туман…

      Может, всё ему приснилось,

      Как зашёл он на таран?

      Всё смешалось в миг единый,

      На одном дыханье крик,

      Шлейф за «Мессером» предлинный

      Чёрно-огненный возник.

      Горизонт качнулся тусклый,

      Скрежет, боль и хрип, и русский

      Сочный с присказкой язык:

      (От него уж дед отвык)

      «Есть! Попал! Едрёна мать!

      Фрицу неба не видать!»

      Из-под шлема кровь струится,

      На лице ожога след,

      Гимнастёрки бок дымится,

      То ли жив? А то ли нет?

      Пот, как талая водица,

      Мерно каплет на планшет.

      Деду часто-часто снится

      В соснах тихий лазарет,

      Да пушистые ресницы,

      Что встречали с ним рассвет.

      Дед, сомкнув сухие губы,

      Подышать спешит к реке.

      Видит: Что там? – Дыма клубы

      Расползались в ивняке.

      Слышны крики, злы и грубы,

      Шум и ругань на песке –

      То хмельные «жизнелюбы»

      Разлеглись на пикнике.

      Вот набычась с перепою,

      Очумелый гитарист

      Ярит, хриплым криком воя,

      Из себя героя строя,

      Словно рокер-металлист.

      И над тихою рекою

      Мат «плывёт» и визг, и свист.

      И, услышав вот такое,

      Разметалось всё земное:

      Все живые онемели,

      Позабились в норки, щели,

      Разлетелись, расползлись

      Кто – куда; кто вниз, кто ввысь.

      Лишь под утро стихли вопли,

      Храп в дорожной колее.

      Гитарист, размазав сопли,

      Распластался по земле.

      У излучины любимой

      Видит дед пейзаж «чужой»:

      Зелень вся пропахла дымом,

      Как Мамай прошёл ордой:

      Мусор,