В тот день местные друзья и коллеги Дейвина в первый раз за все время общения пригласили его к общему столу. Застолье показалось сааланцу странноватым – трапеза была одновременно походной, траурной и праздничной. Ему рассказали, что в этот день город отмечает годовщину победы в огромной войне, в которой участвовал край, и сказали, что эта годовщина семьдесят четвертая. Дейвин отметил себе на будущее внимательно изучить тему, а вслух сказал только, что если война помнится столько лет, победа в ней наверняка далась дорого и была предметом гордости. Судя по тому, как отреагировали коллеги, он угадал. Вина на столе не было, был местный жуткий напиток, водка. На вид это было неотличимо от воды, а на вкус – как горячий лед. Опьянение после него было таким же странным, трезвым и злым. Разговоры за столом пошли вполне соответствующие: про работу, причем про самые неприятные ее части.

      Дейвин неожиданно для себя рассказал, что князя, как коллеги и предупреждали, действительно нагрузили Озерным краем против его ожиданий. И добавил, что они все рассчитывали уже собирать вещи и отправляться домой, и тут на тебе. А потом еще посетовал на то, что дома тоже ситуация присмотра требует очень настоятельно, и жена, конечно, справится, но это же не дело.

      Ему в ответ излили душу про «придурка да Шайни», который при Гаранте выглядел прилично, а потом сорвался с цепи и наворотил невесть чего, и упомянули нормальных людей, которые давно у Эмергова, а присутствующие, как последние идиоты со своим благородством, в этих развалинах без света и горячей воды, и половину ежедневного необходимого их семьям приходится покупать у, прости господи, каких-то панков.

      Он посочувствовал коллегам,