Это была странная библиотека, но я начала к ней привыкать. Она находилась в старом здании с толстыми стенами и низкими потолками. В вечной полутемноте и тесноте стояли полки с книгами и почему-то все время пахло то ли борщом, то ли кислой капустой, а библиотекарей было не видно. Библиотекари сидели где-то в глубине библиотеки, где-то в самом дальнем ее углу, пили чай и вели друг с другом беседы.

      Первый раз я пришла и спросила у них Джойса, мне хотелось доработать свою программу по зарубежной литературе. Но они Джойса не знали и, как мне тогда показалось, с первого взгляда меня невзлюбили. Джойса я нашла по картотеке, но его не выдавали на дом, он был в городе один. В следующий раз я спросила Генри Миллера. Боюсь, они решили, что я прихожу специально, чтоб помучить их своими вопросами. Тогда я перестала задавать вопросы, а искала книги сама, и никто ко мне не подходил здесь, и я проводила в библиотеке целые дни, в полутемном спертом воздухе, все больше привыкая к этой полутемноте и находя, что это чудесно, что все так равнодушны и заняты своими делами, и не нарушают моего одиночества.

      На этот раз я пережидала в библиотеке дождь, листая «Иностранку». Булка попалась отличная, а небо – нет, оно меня обмануло. После дождя я решила отправиться домой через парк, не торопясь. Я не знала еще, что буду есть на ужин.

      Вдруг мне показалось, что кто-то выкрикнул мое имя, – или позвал меня? – это было б в высшей степени странно, если б кто-то позвал меня. Я обернулась. Невысокий мужчина лет сорока стоял на противоположной стороне улицы и махал мне рукой. Мне? – спросила я себя. Мне казалось это невероятным, ведь меня здесь никто или не знал, или уже не помнил. Этого человека сдерживал светофор, он махал мне, чтоб я не уходила. Я улыбнулась ему, давая понять, что подожду и одновременно стараясь вспомнить, где я могла его прежде видеть. Он подбежал ко мне, схватил меня за руку и начал ее неистово трясти. Это был местный поэт, да, мы как-то столкнулись