Эпизод №12. Некрофилия

      Я бы едва ли удивился, если бы обои моего кабинета вспыхнули прямо за спинкой кресла, белый огонь выжег бы на них пульсирующий пентакль, и из пламени, цепляясь рогами за края портала, высунулась дьявольская морда с клеймом вечного превосходства и срывающимися с раздвоенного языка рекомендациями убить всех, начиная с самого себя. Но, по какой-то причине, этого не произошло ни в прошлом году, ни неделю назад, ни вчера, так что и сегодня всерьез ожидать появления дьявола было глупо. Поэтому я пальцами ног нашарил под столом тапочки, вставил в них ступни, вылез из кресла и отправился в прихожую. Положив руку на задвижку замка, пару секунд раздумывал, стоит ли надеть халат, но, решив, что сойдет и так, щелкнул задвижкой и распахнул дверь.

      За порогом на пыльном коврике устроился кот, весь вид которого говорил о том, что он уже не первый день как мертв – сплющенное тело с неестественно вывернутыми лапами и криво оскалившейся безглазой головой успело мумифицироваться. Я смотрел на него, а он сверлил меня пустыми глазницами.

      – Кхе-кхе, простите, вы случаем не меня ждете? – спросил я, чтобы прервать неловкую паузу. Вместо ответа кот, передвигая искалеченными лапами, обогнул мою ногу и меховой каракатицей вкатился в прихожую.

      – Что ж, добро пожаловать, – больше на лестничной клетке никого не было, поэтому я закрыл дверь и повернулся к своему гостю. – Вы голодны?

      Кот снова промолчал. Его шейные позвонки хрустнули, голова неспешно описала дугу – кот озирался. Не мешая ему осваиваться на новом месте, я прошел на кухню, где взял два блюдца – в одно налил молока, на другое положил кусок стейка из семги, оставшегося с ужина. Оба блюдца поставил на пол возле холодильника. Не стоит быть навязчивым, если кот голоден, он сам найдет еду по запаху.

      Когда я вернулся в прихожую, кота в ней не было. Обойдя квартиру, я нашел своего гостя в спальной. Он лежал на моей кровати, подмяв под себя обе подушки. Гостеприимство гостеприимством, но во всем должна быть мера – я переложил кота в ноги, он не возражал. Я стоял и смотрел на мертвое животное, лежащее на постели, и пытался сообразить, чем бы занять остаток вечера, но ничего толкового так и не придумал. Поэтому прошелся по всем комнатам, погасив свет и раскрыв форточки для притока свежего воздуха, после чего лег спать, постаравшись при этом не побеспокоить кота.

      Утром, открыв глаза, я не увидел у себя в ногах кота и подумал, не приснился ли он мне. Но вскоре кот обнаружился на кухне. Распластавшись на полу, он макал вывернутую челюсть в блюдце с молоком – язык иссох, и лакать, как полагается, ему не удавалось. Видя, что коту неудобно, я аккуратно взял его на руки, перевернул так, чтобы рот оказался сверху, и залил внутрь немного молока. В горле кота заклокотало и забулькало, молоко пузырилось, но постепенно уходило внутрь тела. Я отщипнул от рыбного стейка несколько мраморно-розовых волокон, вложил их в рот кота и залил молоком. На