Зоряны в горнице и впрямь не было. Чародей вновь сел за стол и кивнул Волчару:

      – И ты сядь.

      Витязь молча проглотил рвущуюся с языка колкость и сел прямь чародея.

      – Слышал всё, небось?

      Витязь смолчал.

      – Говорить не хочешь… И хрен с тобой. Пойдёшь за мечом?

      – Это что, мне нырять на дно Днепра? Хорошенькое дело… Перелобанить всю стражу и дружину Морского Царя и попросить у него: а верни-ка ты, дорогой, меч Святославль.

      – Не валяй… самого себя, – бросил чародей холодно. – Ты прекрасно знаешь, что меч вовсе не на дне.

      Волчар вытаращил глаза – этого он не слышал, придя в себя позже.

      – Не на дне?

      – Нет. Он где-то на Руси. Ты нам его и принесёшь.

      – Почему именно я? Только не надо врать, будто его, опричь меня никто принести не сможет.

      – Чего это именно врать?

      Некрас в ответ только скривился.

      – И как я его найду? – кисло спросил он. – Это ж ведь… пойди туда, не знаю – куда.

      – Да ты привереда, – всё так же скрипуче и холодно сказал чародей. – То ему не по-нраву, что в омут нырять придётся, то не любо, что не надо… Не ной, витязь, я тебе науз дам, было ж сказано. Он тебе и покажет, где меч искать. А науз прямо сейчас и сделаем. Ну?

      – Чего – ну? – окрысился Некрас. – Не запряг ещё.

      – Согласен, говорю? – пояснил чародей, сам дивясь своему терпению.

      Волчар думал.

      – Принесёшь меч, – можешь Зоряну за себя брать, – вкрадчиво обронил Прозор.

      Видел чародей – хочется волчонку, ох хочется попробовать, так ли крепки клыки, как у отца. А иного способа проверить нет.

      Пальцы небось крестиками держит, – невольно подумал Некрас, криво усмехнулся и бросил:

      – Дёшево дочь ценишь, чародей… Ладно. Принесу тебе меч!

      – Руку дай, – велел Прозор немедленно. – Боль терпеть умеешь?

      Вопрос был мало не оскорбителен: терпение и умение переносить боль – первое, чему учат будущих витязей. Но Волчар смолчал, только щекой дёрнул. И то добро.

      Прозор кольнул Некраса в запястье остриём ножа. Струйка крови сбежала в чашу, ту самую, из которой Волчар пил вино, ту самую, в которой Пятеро смтрели память Волчара, ту самую, в которой чародей творил травяной настой.

      – Это зачем? – осведомился витязь.

      – Надо, – коротко ответил чародей.

      Обманул ведь он и Волчара, и Тайных. Вовсе не обязательно было искать меч именно Волчару или Волчьему Хвосту.