Скарабей. Наталия Михайловна Радищева
Читать онлайн книгу.
забыл про шоколадные конфеты в праздничной коробке. Марципан любил шоколад и всегда имел его в доме в том или ином виде.
Они выпили по стакану вина, съели по паре бутербродов, похрустели огурчиками, поговорили о политике, о футболе. Потом Комаровский оседлал любимого конька. Стал сетовать на то, что умерло кино Эйзенштейна, Ромма и Шукшина, что нет больше крупных режиссёров, а есть одна мелкота, презирающая всё наше, русское, и рвущаяся в бездуховный Голливуд. Комаровский называл какие-то имена, приводил какие-то факты, возмущался, смеялся, грустил…
Марципан не слушал его. Ему не интересно было мнение неудачника. Одна мысль свербела в его мозгу. В московской квартире, на ковре, лежал труп журналиста, и с ним надо было что-то делать. Пока Комаровский сотрясал воздух, толстяк смотрел на него и раздумывал, можно ли довериться режиссёру. Всё сходилось к тому, что придётся. Не самому же ему возиться с трупом? Ну, вытащит он журналиста из квартиры, а что потом? У него не было машины, а у Комаровского имелась плохонькая «Лада». На ней, при желании, можно было вывезти останки корреспондента в безопасное место. Если режиссёр согласится. Положим, за деньги согласится. Но куда? Куда?..
– Что? – встрепенулся Марципан.
– Я говорю, возьми любой журнал, даже «Овцеводство» или «Лекарственные травы». В каждом номере, на каждой обложке актёрская рожа. И обязательное интервью. Были бы ещё актёры стоящие, а то так, ерунда, однодневки. Снялась обычная второкурсница, шлюшка, в задрипанном сериале, который крутят в дневное время по мелкому каналу и уже – звезда. Разве не бред?
Марципан в ответ кивнул в знак согласия. Комаровский отчаянно дымил. Приканчивая чахлую пачку «Явы», и продолжал обличать современные нравы:
– Звезда на звезде сидит и звездой погоняет. А остальные, пожалуйста, восхищайтесь, читайте: что звёзды жрут, как звёзды срут, с кем е… женятся. Скажи, разве не идолопоклонство, не каменный век?
– Но… я и сам – звезда, в некотором смысле, – заметил Марципан. – Снялся в пяти фильмах. По молодости, правда, но до сих пор на улице узнают.
– Сергеич! Ну, ты хоть передо мной-то не звезди! – Комаровский засмеялся, показывая крупные жёлтые зубы. «На старые дрожжи» он быстро опьянел.
– Пёс с тобой! – махнул рукой Марципан. Встал из-за стола и, чтобы окончательно не задохнуться в дыму, открыл входную дверь. На улице было солнечно и свежо. Чёрно-жёлтый лохматый пёс Вулкан спал, распластавшись на полу веранды. «Надо собрать антоновку, а не то пропадёт, – подумал он, скользнув взглядом по отяжелевшим яблоням, по жухлой осенней траве, багровой рябине, по холодному голубому небу. «Как хороша подмосковная осень!» – с грустью подумал Марципан и вернулся за стол.
Комаровский уже не говорил. Он осунулся, поскучнел и тоскливо поглядывал на пустую бутылку. Вместе с вином у него пропал запал.
– Может, добавим, Сергеич? – сосед жалобно посмотрел на Марципана.
– Погоди, Юрочка, – басовито