Двумя ярусами выше, в укрепленной гостинице на бульваре Оушен, Пропащий Мальчишка по имени Морской Еж резко обернулся, когда мимо окна пролетела подхваченная ветром кепка.

      – Что это? – спросил Морской Еж.

      Его друзья и телохранители схватились за оружие и ответили, что не знают. Одна рабыня сказала, что вроде бы это просто шапка.

      – Просто шапка? – прошипел Морской Еж. – «Просто» ничего не бывает! Шапка что-то значит! Чья она? Откуда она взялась?

      Телохранители, друзья и рабы устало переглянулись. Паранойя Морского Ежа крепчала с каждым днем. По ночам он дергался во сне и будил всю шайку криками о Гримсби и каком-то Дядюшке. Телохранители и друзья подумывали уже, что скоро придется скинуть его за борт и предложить свои услуги другому Пропащему Мальчишке, у кого нервы покрепче, – например, Крилю или Наживке.

      Морской Еж, взметнув полы шелкового халата, бросился по драгоценным коврам в комнату, где он держал экраны. Все Пропащие Мальчишки шпионили друг за другом, для этого у них были экраны и краб-камы, которые ползали по всему городу. Жители уже привыкли, что в вентиляционных трубах постоянно скребутся металлические лапки или слышатся дребезжащие звуки, если два краб-кама встретятся и подерутся. Иногда на рассвете под вентиляционными отверстиями находили кучку оторванных металлических ножек и разбитые линзы – следы ожесточенных ночных боев.

      – Все на свете что-нибудь да значит! – наставительно сообщил Морской Еж своим прихлебателям.

      Они столпились в дверях, наблюдая, как он щелкает переключателями экранов.

      – Вы говорите – шапка, а я говорю – это знак! Может, это весть от Дядюшки!

      В последнее время Морской Еж часто видел во сне Дядюшку. Дядюшка что-то ему нашептывал. Еж стал верить, что старик жив и скоро накажет Пропащих Мальчишек за то, что позволили захватить себя в плен жителям Брайтона.

      Но, наведя краб-камеру на группу туристов, что высаживались на причал у Кемптаунской лестницы, он увидел не Дядюшку. Сперва даже не понял, кого это он видит, – просто почудилось что-то знакомое в облике мелкого мальчонки, ведущего за руку калеку в черном балахоне. И тут подала голос рабыня по имени Моника Уимс – она раньше работала в корпорации «Шкин», и память на лица у нее была получше, чем у Морского Ежа.

      Она ткнула пальцем в экран:

      – Смотрите, хозяин! Это малыш Селедка!