Обед закончился мирно, больше не было язвительных и обманчивых добрых замечаний от свахи, а девушки следили за своей речью, чаще витая в своих мыслях, нежели желая поддержать беседу. Никому не нравилось ни поведение свахи, ни ее постоянные недомолвки. Разве только Аделина выглядела слишком уверенной и спокойной на фоне остальных участниц.

      Попрощавшись с леди свахой, мы отправились по комнатам. Девушки демонстративно не обращали на меня внимания, сами же между собой шушукались и даже зазывали друг друга в свои покои. Меня только слегка кольнуло это пренебрежение. Не сильно-то и хотелось! Плохо другое, они сплачиваются, поддерживают друг друга, понятно, что до поры до времени, но выстоять одной против всех будет тяжелее, чем с поддержкой. С такими мыслями я вернулась к себе.

      А в комнатах меня ждала Мирта с отличной новостью: доставили мой гардероб.

      Я рассмотрела каждое платье, что прислала матушка, и уже не удивлялась, ни драгоценностям, ни косметическим средствам. Королевская семья решила в отрытую поддержать «опальную» кандидатку.

      Когда Мирта наконец ушла, я призвала свою нянюшку, а также несколько призраков, помогающих мне до этого приглядывать за принцем Дереком. Не думали же они, что я перестану за ним следить? Понятно, что в кабинете у принца стоит такая защита, что ни один призрак не просочится, но ведь не всегда важные разговоры обсуждаются только в личных покоях? Впрочем, даже крупица информации —уже огромная роскошь.

      – Леди Айрис, прежде чем вы начнете их опрашивать, – сухой кивок в сторону призрачных фигур, – я требую полного рассказа о том, что происходит и во что вы ввязались. И советую вам не юлить.

      Леди Гортензия Тирна была непреклонна, глядела сурово сдвинув брови.

      Мне не оставалось ничего, как поделиться своим горем и печалью. Да, я приехала на этот отбор, чтобы доказать, что лучше меня Дереку не найти. К тому же, мне необходимо знать, почему он так поступил и почему его поддержал Его Величество.

      Мы находились в спальне и потому я не переживала, что нас могут подслушать. Расслабилась, выговорилась… Я любила свою маму, но с моей няней у меня всегда существовала незримая нить, делающая нас необходимыми друг другу. Она могла меня отчитать, пожурить, наказать, но я всегда знала, что она любит меня, как свою родную дочь. Любит всепоглощающе, до безумия, иначе не осталась бы ее душа подле меня, ушла бы за Грань для перерождения.

      Я смотрела на молчаливую призрачную женщину, ожидая то ли приговора, то ли одобрения. Да только ответ последовал совсем не от того призрака.

      – Вот, значит, как, – леди Файрина медленно выплыла из стены, – ты слышал? Каковы нынче принцессы…а мы ей еще помогали, скрыли настоящую суть.

      – Еще одно слово, и ты трижды пожалеешь, что не ушла за Грань, – я впервые слышала, чтобы леди Гортензия кому-то угрожала.

      Я и опомниться не успела, как моя нянюшка