.
Читать онлайн книгу.
они „запоют“ хором?». Он толкнул Галюнчика локтем в бок, а сам метнулся на балкон. «Кто, кто кукарекает? – вертелся вопрос. – Зашибу!». Оказалось, Гришка Отрепьев. Он сидел на насесте, выпятив лысую тощую грудь, раскрыв клюв на всю ширину, и пыжился, пытаясь выдавить из себя отвратительный скрипящий звук манка для уток, активно помогая себе тощими крылышками. «Ах ты, Лжедмитрий, смутьян поганый. То драться, то кукарекать взялся». На балкон выскочила простоволосая Галюнчик:
– Толик, что случилось?
– Беда, Галя! Кукарекать начали! Теперь несдобровать нам. Вспомни, как все соседи ополчились на Козина, который выставлял своего попугая в клетке на балконе пятого этажа, и он там чирикал по утрам. Теперь наша очередь. Как его заткнуть?
– В карцер этого расстригу! Давай шапкой его накроем.
– Моей? А потом я ее тебе на голову надену? Кастрюлей лучше.
Он отловил Гришку, отнес на кухню и накрыл кастрюлей. До утра они уже не заснули. Думали, как быть. «Пора, Толик», – с легкой грустинкой в голосе сказала Галюнчик. Он сразу и не понял, что она имела в виду, а когда понял – ужаснулся. «В расход их надо всех, а не только Гришку». Толик как лежал горизонтально, так и подпрыгнул: «Не смей так говорить!».
– А я и не говорю, я приказываю тебе сегодня же после работы всех под нож! Не соседей я боюсь. Надоело все, устала от вони и этой флоры. Надо признаться самим себе, что проект не оправдал возложенных на него больших ожиданий. Ни по мясу, ни по яйцу, ни по пуху и перьям, ни даже по экскрементам мы не вышли на проектные цифры. Ну, наскреб ты две трехлитровые банки помета, решит ли это вопрос повышения урожайности на даче? Подушки и перину купим с тринадцатой. Поживем как люди! А это забудем, как страшный сон, и другим накажем, а если ты привык к живности, купим тебе морскую свинку или хомячков. Будет тебе и Портос, и Пеночка. Но одну подушку я все-таки сделаю.
– Думочку?
– Нет, на «думочку» тоже не хватит. Подушечку для иголок сделаю.
– И каждый раз, вкалывая иголку, ты будешь вспоминать про наш прокол?
– А хотя бы и так. Столько убытков понесли!
– Ты знаешь, я в детстве разбил банку с аквариумными рыбками. Мне их было очень жалко, но я знал, что руками рыбку с пола поднять невозможно, не повредив ее, а только ртом. Я встал на четвереньки и ртом собрал почти всех рыбок… Они ожили. Я плакал от счастья. Так то рыбки бессловесные, а тут совсем другое. Они мне как родные. Они меня любят, и я их. Ты можешь это понять? Вы люди или нет? Не смогу я их съесть.
– Можем рыбок тебе снова завести. Хочешь рыбок?
– Да причем здесь рыбки! Не понимаешь ты меня или не хочешь понять, – и он вдруг заплакал! Это было совсем неожиданно даже для Галюнчика. Она знала его слабохарактерность, но не предполагала, что это станет поводом для такой реакции.
Она, как могла, успокаивала его… К утру задремали, но сработал будильник.
На лестничной