Легенда о сепаратном мире. Канун революции. Сергей Мельгунов
Читать онлайн книгу.
командования. «Повсюду в России настроения до крайности напряжены… Достаточно одной искры, чтобы вспыхнул пожар… вступление Государя Императора в предводительство армией явится уже не искрой, а целой свечой, брошенной в пороховой погреб. Во всех слоях населения, не исключая деревни, думские речи произвели страшное впечатление и глубоко повлияли на отношение к власти. Революционная агитация работает… И вдруг в такую минуту громко прокатится по всей России весть об устранении единственного лица, с которым связаны чаяния победы, о выступлении на войну самого Царя, о котором в народе сложилось… убеждение, что его преследуют несчастья во всех начинаниях». Правительство должно было, по мнению Самарина, в полном составе протестовать перед Царем; раз это не было сделано, то Самарин считал своим долгом лично высказать носителю верховной власти свой взгляд. Харитонов: «Все дело в том, что решение было принято тайно от Совета Министров». Самарин: «…Надо было… на коленях умолять Государя не губить своего престола и России…» Сазонов: «Мы не менее горячо, чем вы… желали отговорить Государя от пагубного решения, но в России даже ответственные министры не имеют права голоса». Самарин: «Если членов правительства не хотят даже выслушать, то как они могут нести свою службу и делать государево дело». Горемыкин: «…Наша беседа может завести так далеко, что и выхода не будет…» Комментатор протокола пишет: «Температура повышается, споры и возражения принимают необычайный для Совета Министров тон». «Неуявися, что будет, – заключил госуд. контролер, – хороший моментик… для смены командования. Столица под угрозой (обсуждался вопрос о частичной эвакуации Петербурга – вывоза музейных ценностей), Дума сорвалась с цепи и кусает всех направо и налево, повсюду волнения и беспорядки. Царь не доверяет своим министрам…»
В заседании 11 августа Сазонов сообщил о выполнении миссии по поводу рескрипта вел. кн., к чему Царь отнесся очень сочувственно: «чудесная мысль, скорее за работу». Сообщение Сазонова встречено было в Совете с «чувством известного удовлетворения, так как участие в редакции рескрипта открывало возможность до некоторой степени сгладить углы и смягчить впечатление». Лишь Самарин заявил, что считает «составление проекта излишним», так как, участвуя в этом деле, Совет «дает свою санкцию смене командования». Сазонов передал, что он довел до сведения Царя о всех тех сомнениях, которые были высказаны в Совете – и о военной неудаче, и о брожении в массах, и о думских речах, и о репутации Н. Н. («в глазах народа – он Русский Витязь, который за Русскую Землю борется с поганым идолищем»), на что Царь «сухо» ответил: «Все это мне известно».
В воспоминаниях Сазонов говорит, что он «неоднократно» убеждал Царя в разговорах, происходивших «с глаза на глаз» во время своих личных докладов. По-видимому, в воспоминаниях сильно обобщен тот доклад, который делал министр ин. д. 11 августа. Но полное недоумение вызывает запись, сделанная вел. кн. Андр. Вл. в дневнике на