Утром за бортом была уже не Висла – гребцы налегали на весла, ведя корабль против течения. Пополудни, после привала, миновали место слияния двух притоков.

      – Далеко до Пултуска? – спросил Патрик одного из корабельщиков.

      – Шесть поприщ, – ответил тот, – плохое место проплываем…

      – Почему?

      – Разве пан не слышал, как напали на русинов? Всех убили. Товар взяли. Корабли затопили.

      – Кто мог совершить такое?

      – Мало ли, какие поганцы[38] могут из лесу выйти? Мой брат ставил сети ниже по течению. Он видел, как по реке прошли две ладьи, а потом по лесу мимо берега прошли вооруженные люди. Говорит, сердце ушло в пятки, словно смерть увидел. Замер со страху, стоит. А они мимо проходят, словно не видят его. То ли, правда, не заметили, то ли не до него было. Он расхрабрился тогда – хотел их выследить, но одумался. А утром рыбаки нашли на берегу много трупов.

      – Хотел бы я поговорить с твоим братом.

      – Чтобы он пану проповеднику в уши заливал, как он в лесу с мертвецами повстречался? – корабельщик засмеялся. – Думаю, он тоже был бы не прочь.

      – А скажи, правда ли, что около месяца назад Болеслав Плоцкий посетил Пултуск?

      – Было.

      – Какое дело он мог иметь в этом городе?

      – Слышал, что он направлялся в Литву.

      – У него добрые отношения с князем Тройденем?

      – Об этом пан пусть вельмож и епископов спрашивает.

      – А большая дружина с ним была?

      – Нет. Две дюжины от силы. Если пан проповедник думает, что Болеслав напал на корабли, он ошибается. Это сделали не христиане.

      Стегинт прищурился.

      – Почему пан так думает? – спросил Патрик.

      – Я видел это место сразу после бойни. Нас наняли, чтобы мы сплавили трупы на кладбище. Земля была напитана кровью. Все посечены, порублены. Одни – в лесу, другие – у воды. Видно, их застали врасплох. И вот одного мертвеца я никогда не забуду. Лежит на спине с широко открытыми глазами. А нутро исторгнуто и разбросано по земле – сердце, печень, желудок. Только мухи роятся.

      – Ясно, – кивнул Патрик, – корабли подняли?

      – Нет. Если пан проповедник повернет голову, увидит, как мачта из воды торчит. А вон там и затока, где они пристали к берегу.

      Корабельщик показал рукой. Стегинт приподнялся, чтобы лучше рассмотреть. Патрик переглянулся с ятвягом и обратился к кормчему:

      – Пан капитан, можем ли мы сойти?

      – Здесь? –