7.

      И Ваня совершил церемониальный круг.

      – Что же это я? В одежде? – ошалело глядела нас Сукова. – Совсем очумела? Скрываю ангельскую красоту!

      И тотчас скинула на пол шелковый халат.

      – Экое позорище! – укоризненно проржала зебра.

      – Что вы сказали? – сощурилась певица. – Господа, я с вами заболталась. Мне надо распеваться и записывать свой «золотой» сингл. Было приятно свидеться. Как же ты, Козлик, постарел!

      Мы поднялись.

      Джинн паровозно пыхнул «Беломором»:

      – Значит, о явке на свадьбу не может быть речи?

      – А вы кто такие? – Зоя с остервенением глянула на джинна и Горбунка. – Уж не подослала ли вас моя злобная конкурентка, Маша Хряпова?

      – Да мы ее только по ящику и видели, – попятился Горбунок.

      – Зебра не врет, – кивнул я.

      Зоя погладила свои увядшие груди, приподняла их:

      – Козлик, ну зачем же врать? Маша Хряпова – это Костя Полетаев. Наш однокашник.

      – Что-то я ни хрена не пойму! – джинн смачно харкнул на пол. Слюна его была янтарной от никотина.

      – Что за бомжовские выходки? – скривилась Зоя. – Вы бы еще здесь помочитесь.

      Джинн смущенно утер треухом лицо:

      – Извиняйте, увлекся…

      – Как Константин может быть Машей? – выпучил я глаза.

      – Козлик, ты отстал от прогресса. Маша Хряпова – трансвестит. Производная от Кости Полетаева. Вот его-то и приведи на свое торжество. Может, он околеет от глазонек Смерти.

      – Где его можно найти? – облизнул я губы. – И когда он переменил свой пол?

      – Найти ты можешь сегодня в Кремлевском Дворце. Там он дает гала-концерт, «Дитя разврата». А когда он поменял пол, спроси его сам.

      Мы церемониально раскланялись.

      Орангутанги-охранники у парадного входа щелкнули лаковыми каблуками.

      В дикой растерянности скатились мы по маршам лестницы. Как нож сквозь масло, прошли через толпу осатанелых поклонников.

      – Ну, и однокашники же у тебя, Юрок! – яростно шмалил кудесник.

      – Однокашников, как и родителей, не выбирают, – я отбрыкнулся.

      – Теперь телепаться к какому-то трансвеститу, – возмущенно взвыл Горбунок.

      – А что он за парень был, этот Костя Полетаев? – Ваня выпятил небритый подбородок.

      – Во всех школьных спектаклях он исполнял исключительно женские роли. Помню, еще в бабьем прикиде мне все подмигивал.

      – Заигрывал, что ль?

      – Да, кто его знает…