На горах Большой Равнины,

      На вершине Красных Камней,

      Там стоял Владыка Жизни,

      Гитчи Мапито могучий,

      И с вершины Красных Камней

      Созывал к себе народы,

      Созывал людей отвсюду.

      От следов его струилась,

      Трепетала в блеске утра

      Речка, в пропасти срываясь,

      Ишкудой, огнем, сверкая.

      И перстом Владыка Жизни

      Начертал ей по долине

      Путь излучистый, сказавши:

      «Вот твой путь отныне будет!»

      От утеса взявши камень,

      Он слепил из камня трубку

      И на ней фигуры сделал.

      Над рекою, у прибрежья,

      На чубук тростинку вырвал,

      Всю в зеленых, длинных листьях;

      Трубку он набил корою,

      Красной ивовой корою,

      И дохнул на лес соседний.

      От дыханья ветви шумно

      Закачались и, столкнувшись,

      Ярким пламенем зажглися;

      И, на горных высях стоя,

      Закурил Владыка Жизни

      Трубку Мира, созывая

      Все народы к совещанью.

      Дым струился тихо, тихо

      В блеске солнечного утра;

      Прежде – темною полоской,

      После – гуще, синим паром,

      Забелел в лугах клубами,

      Как зимой вершины леса,

      Плыл все выше, выше, выше, —

      Наконец коснулся неба

      И волнами в сводах неба

      Раскатился над землею.

      Из долины Тавазэнта,

      Из долины Вайоминга,

      Из лесистой Тоскалузы,

      От Скалистых Гор далеких,

      От озер Страны Полночной

      Все народы увидали

      Отдаленный дым Покваны,

      Дым призывный Трубки Мира.

      И пророки всех народов

      Говорили: «То Поквана!

      Этим дымом отдаленным,

      Что сгибается, как ива,

      Как рука, кивает, манит,

      Гитчи Манито могучий

      Племена людей сзывает,

      На совет зовет народы».

      Вдоль потоков, по равнинам,

      Шли вожди от всех народов,

      Шли Чоктосы и Команчи,

      Шли Шошоны и Омоги,

      Шли Гуроны и Мэндэны,

      Делавэры и Могоки,

      Черноногие и Поны,

      Оджибвеи и Дакоты —

      Шли к горам Большой Равнины,

      Пред лицо Владыки Жизни.

      И в доспехах, в ярких красках, —

      Словно осенью деревья,

      Словно небо на рассвете, —

      Собрались они в долине,

      Дико глядя друг на друга.

      В их очах – смертельный вызов,

      В их сердцах – вражда глухая,

      Вековая жажда мщенья —

      Роковой