А в объяснении проекта австрийского уложения говорится, что врач должен объяснить, находился ли обвиняемый в состоянии, что не мог свободно определить свою волю или сознавать преступность своих действий. Я должен опять напомнить, что вопрос о свободном волеопределении или о способности руководить своими поступками не имеет ничего общего с метафизикой. Предоставляя разрешение этого вопроса врачам, мы бесконечно далеки от утверждения Канта, что решение вопроса о свободном волеопределении должно быть предоставлено исключительно философскому факультету.

      Исходной точкой нашего рассуждения было то положение, что вопросы, которые врачу-эксперту приходится разрешать на суде, суть те же самые вопросы, с которыми ему постоянно приходится иметь дело и помимо суда. Может, однако, показаться, что обсуждение способности ко вменению не принадлежит к числу таких вопросов, что это вопрос совершенно новый, который никогда не возникает у врача по собственному побуждению и который ему приходится разрешать только по предложению суда. Это мнение, однако же, совершенно ошибочно. Определить способность ко вменению – значит произвести психологический анализ того влияния, какое оказывают болезненные изменения на область интеллектуальной и волевой деятельности подсудимого. Такой же точно психологический анализ – но еще гораздо более тонкий и детальный, чем на суде, потому что он имеет целью решение не одного только определенного, но всех имеющих возникнуть вопросов, – производит врач-психиатр