Три старые карги, древнее всей вселенной,

      Со впадинами глаз, давно забывших свет,

      Тончайшей пряжи нить за каждой жизнью бренной,

      Из Млечного пути вытягивают вслед.

      Кудель из блёклых звёзд в ладонях старой Ноны,

      Как червяки в земле шевелятся персты.

      У Децимы в руках, на язвах и бубонах,

      Вращается, скрипя, веретено судьбы

      Страдания и боль на лицах Парок стёрты.

      Как стёрто и само значенье слова «жить»,

      Бесстрастное лицо у самой старшей – Морты.

      В тот миг, когда она перерезает нить.

      Но вы так молоды ещё и так прекрасны…

      Зачем об этом думать понапрасну.

      Когда нервы натянуты, как корабельные ванты,

      И ветер играет на них каприс Паганини,

      В навершии мачты застыла Луна на пуантах,

      Вдохнови меня, друг, чтобы снова я пел вместе с ними.

      Я так рвался вперёд, глотая урывками воздух,

      Ощущая на нёбе привкус вспенившейся крови,

      Я устал, мои мышцы восстали и требуют отдых,

      Позвоночника хорда ноет в запёкшемся слове.

      Я проделал свой путь, пожиная колючки и лавры.

      Я верблюдом пролез сквозь порталы игольного уха,

      Не давала покоя мне видно Пиррова слава,

      В легионах моих воцарилась надолго разруха.

      В кулаке, на поломанном древке, горелое знамя,

      И у ног замолчавшая, песни забывшая лира.

      Вдохнови меня, друг, вдохнови и наполни стихами.

      Чтобы снова я видел красоту и убожество мира.