Любовь и война. Великая сага. Книга 2. Джон Джейкс
Читать онлайн книгу.
ни одной подводы, ехавшей в ту сторону, мы проходили мимо палатки капитана Ф. и услышали, как он молился во весь голос: «Вот, приходит день Господа лютый, с гневом и пылающей яростью, чтобы истребить с земли грешников ее». – «Что это?» – спросил мой изумленный тезка. Я ответил: «Думаю, стих из Книги пророка Исаии…» Но выяснилось, что мальчик спрашивал совсем о другом и просто хотел знать, кто это говорит. А потом он и вовсе сбил меня с толку, спросив, не отвернется ли Бог от наших друзей Мэйнов. Я ответил ему честно, как только мог, что, возможно, если судить с нашей стороны, то отвернется. Но тут же добавил, что наши противники рассчитывают на любовь Господа с неменьшей верой. Юный Уильям быстро соображает, как и его отец; уверен, он все понял правильно. Капитан Ф. пригласил его присоединиться к нашей молитве, был чрезвычайно сердечен с ним и хвалил за умные вопросы. Уильям оставался в лагере, пока в городке не зажгли костры, потом сел на свою лошадь и поехал обратно в Вашингтон, где, как мне говорили, тоже царит большое волнение. Когда я пишу эти строки, то все еще слышу вдали грохот подвод, топот копыт и пение добровольцев. Мне бы тоже хотелось быть сейчас там.
Глава 31
Бретт скучала по Констанции, и тоска ее росла еще и оттого, что в Бельведере сейчас жила совсем другая женщина, которая ей очень и очень не нравилась.
После отъезда Констанции с детьми Бретт несколько раз пыталась вовлечь свою родственницу в вежливую беседу и каждый раз получала лишь односложные ответы. Вирджилия больше не вела себя надменно, не произносила обвинительных речей, как до войны, но она нашла другой способ быть грубой.
И все же Бретт чувствовала себя обязанной проявлять доброту. Вирджилия была не просто ее родственницей по мужу, она была еще и сломленным существом. На следующий вечер после того дня, как Джордж с Констанцией ужинали у Стэнли, она решила повторить попытку.
Однако Вирджилии нигде не было. Когда Бретт стала расспрашивать слуг, одна из девушек с откровенной неприязнью сказала:
– Я видела, как она поднималась в башню с газетой, мэм.
Бретт поднялась по железной винтовой лестнице, которую делали на заводе Хазардов по проекту Джорджа. Пройдя через маленький кабинет, заставленный книжными стеллажами, она открыла дверь на узкий балкон, опоясывающий башню. Внизу, в летних сумерках, горели огни Лихай-Стейшн, за темной лентой реки виднелись горы, очерченные догорающим вечерним светом. С севера доносился шум, тянуло дымом и гарью – завод в эти дни работал без передышки.
– Вирджилия?
– А… Добрый вечер.
Она даже не обернулась. Пряди неприбранных волос трепало ветром, и в полутьме ее даже можно было принять за горгону Медузу. Под мышкой у нее Бретт увидела газету «Новости Лихай-Стейшн», которую ее владелец недавно в порыве патриотизма переименовал в «Новости Союза».
– Есть что-нибудь важное?
– Пишут, что сражение в Виргинии начнется через несколько дней.
– Может быть, после