Суд. Василий Ардаматский
Читать онлайн книгу.
плаще, а я этот плащ отослал сыну еще года три назад… Или там есть фраза: «После чего я получил ту квартиру, которую просил». Вы проверьте – имел он право получить ту квартиру? Заранее скажу – имел. Он попросил на приеме ту, что ему приглянулась, и я эту квартиру ему дал. Так это только о том и говорит, что в исполкоме внимательно относятся к просьбам трудящихся. Проверьте. А главное – не брал я у него денег, и у вас нет и не может быть свидетелей доказать что-то другое.
– Ну, а если мы вот в этой вашей, найденной у вас при обыске записной книжечке расшифруем все ваши хитрые пометочки с цифрами? Что тогда? Кстати, время, когда вы получили взятку у Ромашкина, совпадает с пометкой в вашей книжечке, и здесь стоит цифра «двести». Как вы это объясните?
– Я скажу, что расшифровано неправильно, а так, как нужно следствию, – он кивнул на свою записную книжку. – Мало ли по какой фантазии и о чем я делал эти условные записи.
– Ладно, о книжечке в свой час. Значит, от дачи показаний отказываетесь? Запишем… Подследственный Глинкин давать показания отказался. Подпишите. Вот здесь. Спасибо.
Арсентьев вызвал конвой. Пришла молодая беловолосая женщина, выводная следственного изолятора, и увела Глинкина. Уже в дверях он обернулся:
– Я понимаю, Дмитрий Сергеевич, как вам досадно и обидно, но пока, – он подчеркнул «пока», – иначе вести себя не могу. Привет.
«Почему сказано это «пока»? Что будет за этим «пока»?» – задумался Арсентьев… Так или иначе долго ждать нельзя, его нужно этапировать в Брянск, где займутся старыми его делами.
Глава седьмая
Войдя в дом с налаженной комфортной жизнью, Горяев охотно стал ее рабом. Целыми вечерами просиживал у телевизора. Смотрел главным образом футбольные матчи да разве еще эстрадные концерты, когда перед ним, как на демонстрации мод, сменялись красивые, сосущие микрофон девицы и песни с одним и тем же сюжетом – «Ты пришел, ты ушел»… Служба – дом. Дом – служба. Сегодня как вчера. Завтра как сегодня. Образовался своеобразный ритм жизни, который укачивал его все сильнее, уводя все дальше от давно чуждой ему суетной жизни.
Кто знает, может, он все время стремился к такой вот жизни – однообразной, без особо волнующих событий и не похожей на жизнь всех, – ведь даже в детские годы ему уже не хотелось сливаться с толпой ребят… Он не участвовал в затеях пионеров, а потом комсомольцев и сам не мог понять и тем более объяснить другим, почему у него это? Ему нравилось, что девчонки дали ему прозвище Чайльд Гарольд. Красивый, отлично учившийся паренек и вдруг любит одиночество – это интригует, и он это уже понимал. Были девчонки, которые писали ему жутко умные письма, для спасения от трагедии одиночества предлагали свою верную дружбу, а то и любовь. Он на письма не отвечал, а девчонок тех презирал.
В школе не знали, что у него все-таки был друг по дому Валера, который учился в другой школе. Родители друга работали за границей, и его, оставленного в Москве, воспитывала тетка. Валерка ходил в какую-то английскую школу, и Горяев,