А теперь я его вообще не вижу. Он учится на врача, читает энциклопедии всех времён и народов, а по ночам работает на «скорой», присутствуя в моей жизни лишь в рассказах Заремы, его мамы:

      – Я говорю ему: Миша, ты не выдержишь, бросай эту работу; а он отвечает: а кто же будет их всех спасать?!

      Миша – тот самый Ловящий Во Ржи. Ловит детей, бомжей и всех остальных в придачу.

      Миша всё знает. И может спросить меня, когда отменили крепостное право. И я засыплюсь.

      …Батюшка выносит чашу со святой водой и окропляет моё лицо.

      – Всё! Воскресла! Побежала!

      И я побежала в Муху.

      Бегу, а навстречу мне мчится солнце на самокате. Зажмуриваюсь. Солнце обнимает меня.

      – Привет! – говорит мой солнце-ровесник.

      Забыла сказать, что мальчики, конечно, тоже учатся у нас в академии, но их можно отнести к существам мифологическим. В том плане, что они существуют, но увидеть их может не каждая.

      – Знаешь! У меня будут жена и дети! А я буду рисовать подсолнухи! Идём, я знаю хорошее место, где продают вкусное печенье! Но я забыл, как оно называется! Оно с сыром! Идём! Тебе понравится!

      И мы пошли есть печенье, а не в Муху.

      И муза справа плюнула нам вслед.

      – Слушай, а ты уже была в Эрмитаже? – жуя печенье, спросил мой друг-ровесник.

      – Я там с пяти лет.

      – Да нет!.. Там же выставка современного искусства!..

      – Не интересуюсь.

      – Да ты что!.. – закричал мой восторженный друг. – Я был уже три раза! Это грандиозно! Сегодня последний день!..

      И мы пошли в Эрмитаж.

      И муза опять плюнула нам вслед.

      Ветрянка-10

      Это было похоже на заражение какой-то болезнью. Сначала пошла реакция – Эрмитаж покрылся прыщиками (арт-объектами). Потом пошло раздражение – он начал чесаться и кричать:

      – У меня Ветрянка! Ветрянка-10! Приходите на меня посмотреть!

      Болезнь атаковала весь город.

      Эту выставку продлевали, продлевали – и в последний день очередь из людей была похожа на длинную кишку, заворачивающуюся узлами по всей Дворцовой площади. (В последний день вход на выставку был бесплатным.)

      Всю эту толпу ненавидел один человек.

      Толпа протягивала ему свои вещи. Он носился от вешалки к вешалке – так, что было видно только летящие в его руках плащи и куртки. Гардероб находился в самом низу, одна лампа мигала, создавая небольшой полумрак, и гардеробщик походил скорее на Гермеса, принимающего души-куртки в загардеробную жизнь.

      – Мест нет! – в бессилии кричал он. – Нет! Куда вы все идёте?! Вчера не могли прийти?!

      А дальше он стал говорить мне (почему-то мне):

      – Мужик пришёл с дамой в шиншилях, пришёл в шубе, говорит: «Повесь мою шубу». А чего он пришёл? Вчера