Екатерина Великая. Владычица Тавриды. София Волгина
Читать онлайн книгу.
глаза, довершил, – тайн моей императрицы!
Екатерина, все еще улыбаясь, бросила на него продолжительный проникающий взгляд, но не промолвила и слова в ответ. Подав ему руку, она дала знать, что ему пора покинуть ее покои.
Записки императрицы:
Тщанием Ивана Перфильевича Елагина учреждается Публичный театр в Санкт-Петербурге. Он доложил, что впервые утвержден штат и заранее разработан театральный репертуар. Артистам будет назначаться определенный годовой доход, а в будущем выплачиваться пенсия.
Генерал-поручик Григорий Потемкин – весьма занятная персона.
В середине февраля двор переехал из Царского Села в Петербург. В первый же день, на обеде в Зимнем дворце, среди двадцати приглашенных были гофмаршал Николай Михайлович Голицын, князь Александр Васильчиков и Григорий Потемкин. Придворные, заметив фавор Потемкина, муссировали его имя, его чины, его военные заслуги, обсуждали его дядей и теток со стороны матери и отца. Кое-кто, оказалось, знал Потемкина со времен его учебы в Московском университете, вспомнили, что он был среди сорока сподвижников Екатерины, возведших ее на престол, такоже, как и то, что был среди тех, кто сидел за столом с убийцами Петра Третьего. Нет, определенно не было возможности скрыть что-то от всезнающих и всевидящих глаз царедворцев!
После обеда Екатерина уединилась с Потемкиным в своем кабинете. Говорили о смерти турецкого султана Мустафы. Екатерина положила, что надобно написать главнокомандующему Румянцеву воспользоваться ситуацией и нанести новые удары противнику, с тем, дабы начать переговоры о мире с Верховным визирем. Потемкину она повелела секретно подготовить список чинов канцелярии графа Петра Александровича Румянцева.
Придворные заметили, что в последующие дни Потемкин был всякий раз приглашен на ужины и вечера в Эрмитаже, затем оставался с императрицей в кабинете на какое-то время.
Встречаясь с генералом Потемкиным, часами разговаривая с ним, чувствуя его сумасшедшее к ней мужское притяжение, коему было невозможно противостоять, Екатерина поняла, что готова на близость с ним, но паки боялась, что уж слишком скоро у нее пришло таковое решение и, что надобно бы повременить, не делать того, чего потом бы стыдилась. Она намеренно держала его на расстоянии протянутой руки, и всякий раз сразу отходила от него, боясь за свою выдержку.
Среди прочего остроумного его разговора, ей особливо нравилось, что Потемкин многим придворным дал смешные прозвища. «Аптекарем», к примеру, он прозвал Ивана Ивановича Бецкого.
– Отчего «Аптекарь»? – смеясь вопрошала Екатерина.
– А похож на знакомого аптекаря, – отвечал Потемкин, – такового, знаете, человечка с окулярами на внушительном длинном носу.
Рыхлого обер-гофмаршала, распорядителя придворной жизни, преданного ей, Николая Михайловича Голицына прозвал «Толстяком».
– Колико детей имеет сей необозримый Толстячок? – полюбопытствовал Григорий Александрович.
– У