Черное колесо. Часть 2. Воспитание чувств, или Сон разума. Генрих Эрлих
Читать онлайн книгу.
Вячеславович Мельников пребывал в самом радушном состоянии духа. С некоторой завистью признаемся, что и мы на его месте пребывали бы в этом самом, знакомом нам больше по описаниям состоянии. Сын-первоклассник надежно блокирует тёщу на даче, жена вчера уехала в Сочи, его же самого неотложные дела задержали в столице. Но эти дела ни в коей мере не препятствовали его намерению оправиться на закрытые корты (не в том смысле, что под крышей, а закрытые для неприобщённых) и сыграть там микст в паре с очаровательной девушкой, чьи недвусмысленные авансы позволяли надеяться на полновесную и незамедлительную оплату. Да и во всём остальном у него был полный порядок, в точном соответствии с заслугами и положением отца, так что в чём-то и его, Вячика, положение можно было назвать заслуженным.
Конечно, он не был, пока не был, следователем по особо важным делам Генпрокуратуры, но Шилобреев Иван Пантелеймонович нисколько не преувеличивал, объясняя причины своего собственного увольнения. Карьерная лестница не терпит пустоты, все ступеньки заняты, и для того чтобы определить на одну из них, пусть и в самом низу, нового человека, необходимо выпихнуть кого-нибудь другого. Недальновидный руководитель выкинет самого беззащитного с одной из низших ступенек и утвердит на его месте нового протеже. И получит в результате одного довольного и множество недовольных, потому что к уволенному прибавятся и все вышестоящие, справедливо усматривающие в чужаке непосредственную угрозу их положению. Опытный аппаратчик выберет жертву где-нибудь на верхних ступеньках, такая жертва всегда есть на заметке, нужна только благоприятная ситуация, чтобы удовольствие от расправы совместить с пользой для себя. Жертва устраняется, все нижестоящие поднимаются на одну ступеньку и освобождают ту, ради которой и затевается вся эта комбинация. В результате множество довольных и лично благодарных, а на единственном недовольном поставлен жирный крест.
Вот в таком радушном настроении Вячеслав Мельников вышел из подъезда и, слегка помахивая супердефицитной импортной сумкой со специальным отделением для ракеток, направился к своей новенькой «девятке». Что за наглость?! На низком капоте сидел незнакомый рыжеватый парень и угрюмо смотрел на приближающегося плейбоя. И тут радушное настроение сыграло с Мельниковым плохую шутку – не оценил он парня, да и крикнул совсем не грозно: «Тоже мне лавочку нашёл! Давай проваливай, и чтобы я тебя больше около нашего дома не видел».
Свою ошибку он осознал позже, уже сидя на водительском сидении с заломленной назад левой рукой. Вообще, рабочая у него была правая, но что с ней делать в таком положении.
– Всё, всё, хватит, – хрипел Вячик, – нужны деньги – забирай, даже сумку можешь забрать. Даю десять минут форы.
– А мне спешить некуда, – спокойно сказал Володя, это был, конечно, он, – мне поговорить охота. Есть пара вопросов.
– Ты кто?
– Ульяшин. Слышал, поди, такую фамилию?
Вячик фамилию вспомнил, хотя и с некоторым трудом. Давняя была история, он её постарался вытравить из памяти. Крепко его тогда подцепили,