Свет. Выключите свет. Что ж так плохо-то? Я вчера пил? Открываю глаза и, вижу что над головой светит солнце, но как-то неправильно. Не пойму в чём дело. Словно оно светит через аквариум полный воды. Лёгкая рябь на воде не даёт обзора, но и то, что вижу, выбивает из колеи.

      – О! Очнулся. Как будем тебя звать? – спросил мужчина за стеклом, и постучал по нему.

      – Где я? Кто… кто я? – с ужасом понимаю, что не помню, кто я, и как тут оказался.

      – Ребят! Тут свеженький. Глядите какой, даже чешуйки ещё не наклюнулись. И член ещё как у человека, облизнулся подошедший на зов мужчина. Ребят, пока он не совсем орыбился, давайте его того, ну вы поняли.

      – Тебе бы всё трахать, – противно засмеялся второй подошедший моряк.

      – Эх, ну ладно. Всё равно Дагон за него пистонов вставит. Он уже его ищет. Сыночек Дагона подсел на него. Прикиньте, он с ним спал, и у Дагона, есть теперь сомнения, что он забудет себя. Видите ли, истинные, после секса способны помнить себя при перерождении. А этот, – он пнул ногой аквариум со мной – видать просто рыбёха, раз не помнит себя.

      Меня сразу отпустило.

      «Вспомню, обязательно, только вот пройдёт боль».

      Рыбаки какое-то время ещё плыли, а затем стали суетиться, и махать руками кому-то в море. Потом я увидел, как к нам приблизилась волна, и на её гребне стоял красивый мужчина, с развитой мускулатурой, большими руками и широкими плечами, узкой талией, и в одной повязке-юбке с чешуйками до середины бедра. Его волнистые длинные волосы на ветру красиво развевались и сама собой пришла мысль:

      «Владыка Морской».

      Рыбаки поклонились и стали просить его наградить их уловом за их службу. Он кивнул, и они резво перевернули аквариум со мной в море. Я упал кулём в воду, и сперва, думал, захлебнусь, но скоро понял, что спокойно дышу в воде. Владыка морской поманил меня пальцем, и моё тело само, без сопротивления подплыло к нему.

      – Хорош, – одобрительно сказал Владыка рассматривая меня. – Если бы не обещание, забрал бы сразу себе в гарем. Но уж раз обещал, даю тебе 2 недели. Вспомнишь себя – отпущу, а не вспомнишь – будешь моим наложником. Нареку тебя Седьмым.

      Меня отбуксировали на какой-то рыбёхе как на лошади, в рифы, почему-то выросшие как решётка. Внутри моей «камеры» был большой цветок анемоны и неизвестный мне вид мелких рыбок рядом с ней.

      У своих конвоиров – мужчин огромной комплекции, лысых, абсолютно одинаковых на лицо – я спросил:

      – Ребят, мне бы покушать, да и дела свои тоже не дремлют.

      В ответ один заржал, а другой сказал:

      – Видишь анемон? Это для твоих не дремлющих дел. А рыбки для всего остального. Еду принесут скоро. Располагайся.

      – А как пользоваться-то?

      – Сам смотри, – и опять загоготали.

      Я подплыл к анемоне, с сомнением посмотрел на неё и отвернулся. И вдруг почувствовал, как её лепестки прошлись по моему заду, обнимая его. С ужасом повернулся и осознал что это такое «биде». Аккуратно сел на него, сделал свои дела, и стал думать, где бумага-то, всё же гигиена вещь нужная и в воде. Ко мне подплыли