Когда они вернулись в гостиницу, то время уже приближалось к семи часам вечера.

      Хотя уже и был вечер, но на улице было еще светло. Все-таки Север. Июнь. Ночи здесь были намного короче, чем в Свободном.

      Когда они вошли в комнату, то там уже находилось несколько человек. Они с интересом посмотрели на мальчишек.

      Парни остановились на пороге и, увидев столько незнакомых людей, у них непроизвольно вырвалось:

      – Здрасьте.

      Один из присутствующих поднялся и подошел к ним.

      – Здорово, здорово, ребятки. Кто такие? Откуда прибыли? Куда направляетесь? – с интересом он начал расспрашивать их.

      От такой встречи мальчишки немного оторопели, но справившись с первой стеснительностью, начали отвечать.

      – Из Свободного мы, – как самый старший, начал Ленька, – На Золотую Гору едем.

      – А чего это вам там, на этой Золотой Горе понадобилось? – уже с иронией продолжал расспросы дотошный дядька.

      – На работу мы едем, – уверенно, с достоинством начал отвечать Ленька, но был прерван смехом.

      Смеялись все, присутствующие в комнате. Так их развеселил этот Ленькин ответ.

      Немного успокоившись от хохота, тот же дядька продолжал:

      – И где же вы там собрались работать?

      Но Леньку этот смех не обескуражил и он так же серьезно продолжал отвечать:

      – Мы не на саму Золотую Гору едем. Мы на прииск Комсомольский едем.

      Этот ответ вызвал еще больший смех:

      – Ты посмотри на этих золотарей! – один из мужиков ткнул в них пальцем, – Вот это они там наработают…, – и он залился ещё пуще прежнего.

      Но Леньку его смех не смущал, и он по-прежнему спокойно продолжал говорить:

      – Мы в топографическую партию едем. Его отец, – он указал на Сашку, – Там топограф.

      Смех немного поутих и один из мужиков заинтересованно спросил:

      – Уж не Анатолий ли Палыч твой отец? – он внимательно посмотрел на Сашку, – Что-то ты больно на него похож.

      – Да, – подтвердил Сашка, – Это батя мой.

      – Знавал я в свое время его. Пришлось вместе поработать, – а потом он посмотрел на окружающих его мужиков и продолжал, – В прошлом году уже в ноябре мы возвращались из-под Дамбуков. У Палыча был классный пес. Чистокровная лайка. Белый, белый, уши торчком, хвост колесом. Ни единого пятнышка. Абсолютно белый, как снег. Так и звали его Снег. Часть оборудования пришлось тащить на себе. Подошли к ключу Осиновый. Он уже покрылся льдом. Палыч решил его переходить. По виду льда было видно, что лед уже толстый и выдержит нас. Палыч пошел первый, а Снег перед ним забегает и, как будто не пускает того вперед. Палыч Снега потрепал по голове и успокоил:

      – Чего ты Снег, не мешай. Все нормально. А Снег перед его ногами суетиться и не пускает вперед. Палыч его отстранил и пошел вперед. А Снег добежал до середины ключа и остановился. Палыч ему кричит:

      – Снег, ко мне.

      А тот