Клязьма и Укатанагон. Юрий Лавут-Хуторянский
Читать онлайн книгу.
– да хрен с вами со всеми – взяла большой пакет рукавом пальто – и пошла на работу. Сказала: бабушка дурачка какого-то деревенского с продуктами прислала, завтра принесу, угощу вас.
– Не очень-то он был на дурачка похож в кожаной-то куртке, – пробурчала из-за своего стола Ольга.
– Ты, Оль, тоже на дурочку не похожа, – улыбаясь ей, ответила Татьяна. Осталась после работы «кое-что дописать». Никогда столько денег у нее в руках не было. Заперла их в сейфе на работе и за несколько раз в течение трех дней перевезла домой.
Через месяц почти, когда она вышла на улицу после рабочего дня, он сидел на другой лавочке, уже лицом к их двери, и смотрел на нее. Она остановилась на секунду, потом отвернулась и пошла к остановке автобуса. В автобусе он стоял недалеко от нее и вышел вместе с ней. Пройдя немного рядом, сказал:
– Я только провожу, не бойтесь.
Она остановилась:
– Что вы все время меня успокаиваете, а? Чего я должна бояться? Вы что, Гудвин, великий и ужасный?
– Да нет, это я так, наоборот, говорю, чтобы вы не боялись ничего…
Она, не двигаясь с места, сказала:
– Вот опять… ладно, раз так просите, я не буду бояться. Спасибо, что проводили.
Они стояли, он говорил какую-то ерунду, она не двигалась с места и не отвечала. Просто стояла и молчала, смотрела в землю. Он понял, замолчал, потом сказал: «На сегодня все, спасибо за внимание», – сошел с дороги и оперся плечом о дерево, типа «иди, никто тебя не держит, я тут просто отдыхаю». Она шла к дому и чувствовала, как он провожает ее глазами. Мать была в Поречье. Ей было совершенно понятно, во что ее хотят втянуть, зачем дали деньги и что будет дальше. Откладывать больше было нельзя. Она включила телевизор и стала делать домашние дела. Окна легко просматривались, поэтому около десяти поставила будильник на четыре тридцать, потушила свет, в полутьме кое-как собрала вещи, немного поспала и с первым утренним поездом уехала в Москву, сделав наконец то, что давно задумывала, но для чего никак не хватало решимости.
Он появился снова, и это был июнь. Он ждал ее около единственного подъезда башни-девятиэтажки, где она снимала комнату в двухкомнатной квартире (в меньшей, запертой, хранились вещи хозяев). Тут она действительно испугалась, увидела его издалека и остановилась: лихорадочно решала, можно ли незаметно повернуть назад к Преображенской площади, но он уже шел к ней и улыбался. «И чего вырядилась сегодня, – мелькнула у нее мысль, – видно за километр, нет чтоб в серое платье». Она слушала интонацию и внимательно смотрела на него, мультик еще не научился запускаться легко, а он что-то говорил и улыбался как-то извиняясь, кажется, за этим не было ни второго смысла, ни подозрительной ласковости, не дергался, не жестикулировал, не приближался, и вообще лицо в пузыре было… ну, человеческое. Она стала понимать то, что он говорит, – тоже звучало нормально. Они прошлись, он опять просил прощенья, что напугал, и стал вдруг все вываливать напрямую – наверное, понял, как с ней нужно разговаривать. Говорил