Дуга, раскалываясь, пляшет,

      То выныряя, то пропав,

      Не заворожит, не обмашет

      Твой разукрашенный рукав.

      Уже давно мне стала сниться

      Полей малиновая ширь,

      Тебе – высокая светлица,

      А мне – далекий монастырь.

      Там синь и полымя воздушней

      И легкодымней пелена.

      Я буду ласковый послушник,

      А ты – разгульная жена.

      И знаю я, мы оба станем

      Грустить в упругой тишине: