Крысиный король. Дмитрий Стахов
Читать онлайн книгу.
старик, что целился в нас из двустволки? – извинилась за то, что забыла его имя-отчество, и Володя сказал, что брат его, Петр, Петр Владимирович, давно спит в сарайчике, а пить ему нельзя – у Петра от водки по чердаку гуляет ветер.
Володя сказал это по-польски, ни я, ни Валя его не поняли, он повторил, перевел, сейчас я и не помню, как это звучит, мы выпили еще по семьдесят грамм, потом пили чай с крыжовенным вареньем со смородиновым листом. Володя говорил, что такое варенье очень любил Николашка, только не с чаем, а с коньяком, потом Валя поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж, Володя, словно она могла его услышать, дождался, пока Валя легла, и сказал, что Петр с 36-го года начал служить в НКВД, служил там до 40-го года, был вычищен как ежовский элемент, но не расстрелян, не посажен, работал водителем, проявлял героизм, ездил по ладожскому льду, вывозил детей из блокадного Ленинграда, потом был взят в НКВД вновь, назначен комендантом лагеря, был им почти десять лет, и если бы мой дед, дядя Петра Андрей не был расстрелян в 38-м, десять лет без права переписки, а получил бы в самом деле срок за свое эсеровское прошлое и настоящее, то мог вполне оказаться в том самом лагере, где комендантствовал племянник.
Володя спросил – помню ли я о том, что он мне рассказывал, когда уже было совсем темно и от проходивших мимо поездов дрожали стекла веранды.
– Нет, – ответил я. – Не помню.
– Конечно! – сказал Володя. – Конечно, не помнишь. Ты ждал того, чтобы подняться наверх, к своей Вале. Полночи вы там скрипели, кряхтели, стонали, мне спать не давали…
Он замолчал. По щеке сбежала маленькая, чистая слеза, в ней преломился луч из окна, слеза заиграла всеми красками радуги. С улицы доносились удары по мячу, чириканье воробьев. У соседей играла музыка: ты же помнишь, как все это было, Маргарита, окно открыто, ведь ты не забыла…
– Все теперь умерли, – сказал Володя. – Умерли или убиты. Или умирают… Давай-ка, пока сестра твоя не пришла, по семьдесят грамм, ты налей две рюмки, я пригублю, закусим крыжовенным, тем, что Николашка любил. Это хоть помнишь? Ну, то-то…
2
Катя позвонила в понедельник, на следующий день после того, как в Грозном взорвали трибуну, за день до того, как мать сообщила, что похороны Шихмана в четверг и она на похороны не пойдет. Катю, конечно же, я узнал. И в отжившем сердце. И все такое. Но спросил – какая такая Катя? Когда я окончательно уволился с дезстанции – вернулся туда после армии, а куда мог еще вернуться? там хотя бы меня ждали Гольц и его крысы, – Катя вышла замуж за научного сотрудника с претензиями, будущего миллионера, политика, вершителя судеб, и взяла его фамилию.
Катин муж учредил кооператив, собрал программистов. Программисты писали программы перестройки и ускорения. Катин муж попросил запустить Акеллу в подвал, в котором буйствовали крысы и где сидели программисты, был доволен результатом, открыл потом магазин, я вместе с предприимчивым приятелем поехал в маленький литовский городок, где шили джинсы,