Сильна, свободна Византия,

      Но всё ж Олега чует длань.

      Что так усердствует вития?

      Константинополь платит дань

      Не сброду жадных, диких воев,

      А государству, что смогло

      Поднять себя, навек отстроив

      Русь изначальную светло.

      Хоромы пахнут хвоей, мятой,

      На крышах – кони, петухи.

      К крыльцу лисички и опята

      Сбегают, сбросив пыль трухи.

      Обжиты здесь места глухие

      Мечом, огнём и топором.

      И стольный град славянский Киев

      Взлетел, как сокол, над Днепром.

      Его и Новгород Великий

      Объединил вещун и князь

      Своей любовью многоликой,

      И Русь царевной поднялась.

      Теперь считаться стали с нею

      И в ближних царствах, и вдали,

      И одержимостью своею

      Она смутила часть земли.

      Болгары, греки и хазары

      С трудом могли тягаться с ней,

      И битв грозящие удары

      Её лишь делали сильней.

      Её ладьи плескались звучно

      В озёрах, реках и морях.

      И я был с нею неразлучно

      В походах, битвах и пирах…

      Покоем веет одинокий Скит —

      Приют уставших и печальных сосен,

      Забытых дум и невозвратных вёсен,

      Где всё ж душа заветное хранит.

      Ожив, она над озером парит,

      Оставлены заботы и тревоги,

      Мелькает мысль о святости, о Боге,

      И в сером камне виден лазурит.

      Её влечёт синеющий простор,

      И древний путь, веками не забытый,

      И ропот волн, свободный и открытый.

      Она со мной вступает в жёсткий спор

      В тени большой обугленной ракиты.

      Ей словно жаль моей мечты разбитой…

      Поэтами воспетый

      В век лучший, золотой,

      Ещё не канул в Лету

      Померкший купол твой.

      К нему орёл двуглавый

      Направил снова взор.

      В нём – отблеск нашей славы

      И с недругами спор…

      Берестяных ли грамот слово

      Мне слышится из недр земли?

      Я, пленник утреннего зова,

      Не вижу, что же там, вдали.

      Не облака встают – руины

      Славянских древних городов.

      Стрелой пронзённый глас равнины

      Летит из глубины веков…

      Церквушка Власия,

      Церквушка малая

      Собой украсила

      Водицу талую.

      В ней голубиная

      Синь отражается,

      Печаль глубинная

      В ней разрушается.

      Давно мне хочется

      Тепла, отдушины.

      Её высочеством

      Снега порушены…

      Под