Ледник. Дмитрий Романов
Читать онлайн книгу.
уходила в декрет. Летягин договорился о месте для Зины. Оставалось уговорить саму Зину.
Он оттягивал разговор до последнего. Чувствовал себя последним мерзавцем. «Подлец!». Всё вышло не так, как могло бы выйти.
– Я никуда не поеду без тебя!
– Зина, хорошая моя, ты только не волнуйся… – Летягин держал Зину за руки. – Это ненадолго, временная мера. Пойми по-иному сейчас нельзя. Мы обязательно увидимся. Надо выждать время, пока всё утрясётся. А я обязательно приеду к тебе. Ну, посмотри на меня. Надо ехать. Я машину заказал на послезавтра.
Зина отвела глаза.
Берёзовая роща шелестела, тут и там проглядывала желтизна. Осень подступала. Зина вздрогнула. Именно здесь нашли тело Эммы Викторовны. Зина всегда обходила стороной это место. Как они здесь оказались?
– Пойдём отсюда, – прошептала она.
Глава 8
Никольское оказалось довольно большим и шумным. Оно стояло на пересечении дорог, ведущих в соседние районы и сёла. С утра до вечера по центральной улице разъезжали, поднимая пыль в небо, грузовики, телеги.
Разместилась Зина у вдовой старухи, Киселихи.
Киселиха, по паспорту Авдотья Никитична Киселёва жила одна. Овдовев лет сорок назад, так и прожила всю жизнь одиночкой.
Дом Киселихи стоял на центральной улице. Разросшиеся в палисаднике кусты сирени и рябины, вместе с елями скрывали его от глаз прохожих.
Киселиха часто сиживала подле ворот на лавочке, прищурившись, наблюдала за прохожими. Сидела всегда одна, разве что мужик какой или дед задержатся, проходя мимо, перекинутся парой фраз. Никто не входил и не выходил из ворот Киселихи. Редкий приезжий квартирант, и тот прошмыгнёт, будто и нет его.
Оживал дом глубоким вечером – впотьмах в ворота стучали разные, скрытые мраком личности. То была постоянная клиентура Киселихи. Старуха гнала самогон и тайно продавала. Конечно же, не было в этом особой тайны, но, тем не менее, все меры конспирации соблюдались.
Смотря недоверчиво на клиента мутно-серыми глазками, Киселиха вытаскивала из-под полы бутыль и, держа самогон в руке, другую руку протягивала посетителю. Когда в ладони оказывалась «денежка», старуха прятала её в карман и отдавала самогон.
Киселиха была приземиста, крепка и очень проворна, хотя на первый взгляд в это верилось с трудом. Повязанный всегда на голове платок доходил до бровей, скрывая пол-лица. Говорила Киселиха односложно и тихо. Другое дело, когда выходила из себя. Тогда срывалась на визг, лицо с желтизной краснело, а мутные глазки из-под платка сверкали.
Несмотря на возраст – Киселихе стукнуло шестьдесят пять – она продолжала работать в сельсовете – мыла полы. Каждый раз охала и жаловалась и на грязь, оставленную после себя посетителями, и на тяжесть труда, и на маленькую зарплату, но места не оставляла. Как жаба прижимается к облюбованному камню в солнечный день, так и Киселиха приросла к последнему в своей жизни рабочему месту.
Зину на постой приняла с охотой. Квартирантам Киселиха завсегда рада. Правда, редко когда удавалось заполучить денежного постояльца надолго. В доме часто кто-нибудь квартировался.