Белокурый. Король холмов. Илона Якимова
Читать онлайн книгу.
Видать, за мощность легких, не иначе… Орал так – от его голоса боевые жеребцы приседали, как кутята, лепехи откладывали. Лютый, что волк голодный, и характера мерзкого. Я сам-то его не видал, он до моего рождения помер, а это мне матушка рассказывала, хотя и ее в добром-то нраве никак не обвинишь. Но кой-что, видать, было у него, как у всех Хепбернов, за который предмет девкам любо подержаться – когда Джеймса Второго, как дурака, пушкой пришибло насмерть, королева-регентша Мария Гелдернская, бургундская штучка, быстро сообразила, с кем прилечь. Суровый был мужчина, вместе с отцом они вдвоем держали замок Бервик против Ричарда Йорка, герцога Глостера, который еще потом королем английским стал. Хепберны последние были хранители и капитаны Бервика, до того, как он сассенахам отошел. Но помер Адам рано, вроде и полувека не протянул, а это в нашем роду редкость. Вон братец-то его младший, старый Джон, приор Сент-Эндрюса, сколько небо коптил… или так не говорят про священников, а? В общем, коли старого Джона не забыл, можешь представить, что за стервец был твой прямой прадед Адам по натуре. Сам темный, глаза светлые… у первого графа Босуэлла, его сына, моего отца и деда твоего, та же масть была и нрав тот же лютый.
И этот припев «спал с королевой» постоянно присутствовал почти во всякой истории о вожаках фамилии Хепберн.
– А правда, что дед… – Патрик помедлил, выбирая слова.
– Про то, как убили Джеймса Третьего? – спокойно перехватил разговор Болтон. – Того мне не ведомо. Сам понимаешь, я и помыслить не мог его о чем-то таком спросить. Но поговаривали разное, особенно после того, как новый король ему кинул это лорд-адмиральство… Что до того, как я об этом думаю… он-то? Он мог. Тебе маленький Джон про нашего отца рассказывал что-нибудь?
Патрик, уставясь в огонь камина, находился сейчас довольно далеко от Хермитейджа. Одно имя старого Джона Хепберна разом отправило его на шесть лет назад, в зеленый двор древнего замка Сент-Эндрюс, где граф-мальчишка и ехидный епископ обменивались ядовитыми любезностями и ударами палаша под говор волн северного моря. Он почти ощутил боль в подвернутой щиколотке. Шрам на скуле, летящие тени яблоневой листвы на суровом лице растянувшегося в траве молодого, но железного Джона, на лице, так успешно приученном казаться забралом шлема. «Ваш отец встал тогда между нами… поэтому я остался в живых».
– Скажем так, кое-что, – отвечал Босуэлл Болтону. – Мало рассказывал.
Лорд Болтон хмыкнул весьма многозначительно:
– Не удивлен. Отца, было, хлебом не корми, дай над Джонни поизмываться. Раз Адам не утерпел, встрял в эту трепку, сам за него получил отменно, но иначе зашиб бы младшего отец насмерть. Главное, ведь не за что было… кроме его лица и норова. Джон – последыш, родился аккурат когда отец вернулся из французского посольства… и что ему по дороге домой в голову вступило, уж мне неизвестно, а только, видно, он