Этика и психология науки. Дополнительные главы курса истории и философии науки: учебное пособие. Сергей Павлович Щавелёв
Читать онлайн книгу.
у довольно-таки значительной части коллег; теперь снова стало для большинства молодых исследователей, особенно провинциалов, весьма проблематичным, потому что бюджеты РФФИ, РГНФ, негосударственных благотворительных фондов сократились в десятки раз;
• как-то сочетать занятия наукой с более прибыльной работой или службой; скажем, видный представитель исторической школы «Анналы» Филипп Арьес называл себя «воскресным историком», потому что все остальные дни он исправно служил в фирме, торгующей фруктами (за выходные дни он написал по крайней мере два фундаментальных труда – о детстве и о смерти, вошедших к классику социальной антропологии); новые формы частичной занятости, связанные с компьютерными технологиями, многим позволяли это, опять же до кризиса; однако для многих специальностей, прежде всего негуманитарных, подобная раздвоенность не просто затруднительна, но и прямо невозможна – как ставить эксперименты или ездить в экспедиции, если большая часть года занята иными делами?
• пожертвовать темпами социальной мобильности сегодня, чтобы вырасти в научной табели о рангах со временем – тогда вырастут и доходы; такое возможно при наличии доброй воли и поддержки близких людей, членов семьи учёного, которым не безразлично его жизненное увлечение и ждать отдачи позволяет материальное положение;
• эмигрировать в те страны, где учёным платят достойно;
• «некоторые становятся люмпенами, живут в сараях вместе с такими же неприкаянными и одержимыми друзьями», как писал С.Д. Довлатов о собратьях-писателях, но маргинализироваться способны порой и учёные; пресловутые в советские годы кочегарки, дворницкие и т. п. убежища до сих пор вмещают не только музыкантов, но и некоторых «менеэсов»; Сомерсет Моэм в рассказе «Нищий» отмечал, что самых бедных людей в мире он встречал в России, так что нам, русским, эта наклонная дорожка особенно «светит»; русский эмигрант физик Георгий Антонович Гамов[53] умудрился спиться за двадцать лет благополучной внешне жизни профессора в США;
• уйти из науки, чтобы потом вернуться в неё – но обеспеченным человеком, который может сам заплатить за своё интеллектуальное увлечение; вариант, пожалуй, самый опасный для сохранения научной квалификации;
• бросить профессию исследователя навсегда ради более выгодного дела.
Выбор, как и вообще в жизни, сложен. Как-то субординировать перечисленные исходы трудно – согласно пословице, и тут «каждый умирает в одиночку». Мне представляются оптимальными второй (для молодых) и третий (для пожилых) варианты преодоления финансового кризиса нашими учёными.
Самоучки в науке
«– Ты знаком с основами арифметики? – Я изучал все семь главных искусств: тривий и квадриум. А диплом получил summa cum laude».
«Мы… в гимназиях не обучались».
В